"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 11 | Русское географическое общество

1 августа 2022

Крайний слева В.К. Арсеньев со своим отрядом. Вероятно, 2-й слева А.И. Мерзляков. Архив ПКО РГО – ОИАК.

1906 г. Первые строки "Дерсу Узала".

"Как зовут?" - "Имя – Дерсу, фамилия – Узала"

"Накануне отъезда, – писал тогда Арсеньев, – всегда много забот и хлопот. Надо все обдумать, вспомнить, не забыли ли что-нибудь, надо послать телеграммы, уложить свои вещи, известить то или иное лицо по телефону и т.д. Целый день бегаешь по городу, являешься к начальнику и делаешь последние распоряжения. Вечер уходит на писание писем. Ночью почти не спишь. Все время беспокоит одна и та же мысль: все ли сделано и все ли взято".

1_titulnyy.jpg

Обложка Путевого дневника В.К. Арсеньева. Архив ПКО РГО – ОИАК. Фонд ВКА. Оп. 1. Д. 18.

Владимир Арсеньев всегда очень тщательно подбирал участников экспедиций.

На подпоручика 29-го Восточно-Сибирского полка Григория Григорьевича Гранатмана (1880 – 1930-1940-е) было возложено заведывание хозяйством и фуражное довольствие лошадей. Он закончил пехотное юнкерское училище (1902). Гранатман принял участие в Первой мировой войне, ранен в 1915 г., полковник. В Гражданскую войну воевал в Вооруженных силах Юга России в 8-м Терском пластунском батальоне, с 10 ноября 1919 г. служил командиром 3-го Осетинского стрелкового батальона, затем в Русской армии во 2-м армейском запасном батальоне. Эвакуировавшись из Севастополя, в последние годы жил во Франции.

merzlyakov_2.jpg

Памятник на могиле А.И. Мерзлякова на Морском кладбище во Владивостоке. Фото А.А. Хисамутдинова.

Мерзляков, Александр Иванович (1878 – 1947, Владивосток).

В это время шла подготовка первой масштабной экспедиции Арсеньева. Мерзляков вспоминал: "Передо мной стоял человек выше среднего роста, лицо сухощавое с глубоко впавшими глазами, несколько наклоненной головой и острым подбородком.

Был подвижен с ясно выраженной волевой энергией.

Мы поговорили и через некоторое время столковались как старые знакомые. Вскоре состоялся приказ по войскам Приамурского военного округа об экспедиции, где Владимир Клавдиевич назначался начальником, а я помощником к нему".

Позднее Арсеньев писал: "Если во время путешествий я и достиг хороших результатов, то этим я в значительной степени обязан своим спутникам: Н.А. Десулави, Г.Г. Гранатману, А.И. Мерзлякову и П.П. Бордакову. Большую часть своего успеха я отношу к примерной самоотверженности и честной службе солдат и казаков, бывших со мной в путешествиях. Мне не только не приходилось их понукать или подбадривать, а наоборот, приходилось останавливать из опасения, что они надорвут свое здоровье.

Несмотря на лишения, эти скромные труженики терпеливо несли тяготу походной жизни, и я ни разу не слышал от них ни единой жалобы".

В советское время Мерзляков часто менял место работы, что могло быть связано с его прежней службой в царской армии. 9 ноября 1933 г. Мерзлякова приговорили к десяти годам заключения и отправили на Седанку. После успешного окончания стройки многих зэков, в том числе Мерзлякова, освободили. Ему довелось поменять немало работ пока в декабре 1945 г. не устроился научным сотрудником в Приморский краеведческий музей, где работал до конца жизни.

В это время имя Арсеньева было "реабилитировано", и Приморское книжное издательство приступило к подготовке шеститомного собрания сочинений путешественника. Мерзляков стал консультантом этого издания. Его уговаривали написать воспоминания об Арсеньеве, но он успел только напечатать небольшой отрывок в газете «Победа». Его похоронили на Эгершельдском кладбище рядом с Арсеньевым, а в 1954 г. вместе с ним перенесли на мемориальный участок Морского кладбища.

С переездом в Хабаровск В.К. Арсеньев не прекратил связей с Обществом изучения Амурского края. Перед отправкой в экспедицию он предложил собирать для музея коллекции. В протоколе ОИАК от 12 мая 1906 г. отмечалось "предложение штабс-капитана Арсеньева собрать коллекции ящериц и лягушек и просьбу его же отпустить ему для этой цели около 20 банок и формалину бутылки две. Постановили: благодарить Арсеньева и снабдить банками и формалином для коллекций".

В путь-дорогу. 15 мая 1906 г. часть команды с лошадьми отправилась по железной дороге из Хабаровска до станции Шмаковка. На следующий день выехали и оставшиеся участники экспедиции. В.К. Арсеньев, помня наставления Унтербергера, с первого же дня пути решил отражать в путевом дневнике все моменты путешествия. Уже поздно вечером 20 мая 1906 г. он записал впечатления о первом дне путешествия: «В 11 утра экспедиционный отряд тронулся в свой далекий путь. Сегодня намечался путь до села Успенки. Путь лежал по местности почти голой, равнинной и болотистой. После вчерашних дождей дорога была тяжелая и очень грязная. Колеса глубоко увязали в вязкой глине и затрудняли движение. К тому же одна из лошадей плохо шла на пристяжке в двуколке, металась в сторону, сбивала коренника, и только когда ее перестегнули на другую сторону, немного успокоилась и несколько обошлась".

111skanirovanie0005_2.jpg

Из книги: In der Wildnis Ostsibiriens. Forschungsreisen im Ussurigebiet von Prof. Wladimir K. Arsenjew. Obers. von Franz Danie] (1924). Библиотека ПКО РГО – ОИАК.

В дневнике офицера появилась запись и о сборе материалов: "Сведения о хунхузах[1]. 1. Число их увеличивается или нет; 2. В чем проявляют они свою деятельность; 3. Не обижают ли жителей; 4). Их отношения к русским и к японцам" (Архив ПКО РГО – ОИАК. Ф. ВКА. Оп. 1. Д. 1 (Путевой дневник 1906 г.) На первых страницах уникального дневника есть и такое свидетельство: "По собранным сведениям китайцы, хотя и не выдают русским хунхузов, но при случае расправляются с ними по-своему. Казнь их ужасна. Китайцы мстят хунхузам за те пытки, которым они подвергают мирных жителей, чтобы добыть от них деньги".

img_0021_6000.jpg

Фото В.К. Арсеньева с пометой: "Тазы с реки Тадуши". Архив ПКО РГО – ОИАК.

Вопрос колонизационный – решен, а с военной – опасен. Из Ольги Арсеньев стал совершать небольшие "экскурсии" по местности, выполняя прямое задание генерал-губернатора. 15 июля 1906 г. он отметил: "Вопрос колонизационный в этой местности решен уже давно в окончательно-определенном смысле. Местность эта может быть пригодна исключительно только для вырубки леса на дрова, а дубки – для поделочного материала. С военной точки зрения эти увалы и эти распадки, заросшие кустарниками и покрытые редким лесом, дают возможность скрытно продвигаться по складкам местности пехоте с ручным пулеметом".

skanirovanie0018.jpg

Бивуак отряда В.К. Арсеньева. 1906 г. Из книги: In der Wildnis Ostsibiriens. Forschungsreisen im Ussurigebiet von Prof. Wladimir K. Arsenjew. Obers. von Franz Danie] (1924). Библиотека ПКО РГО – ОИАК.

На следующий день, обследуя берега реки Арзамасовка, он решил, что "в колонизационном отношении долина этой речки не может быть годной к заселению вследствие своей узости, разлива ручья, болотистых берегов, смещенных горами. Что же касается до западных, хотя и пологих увалов, то они заросли редким лесом, который придется новоселам корчевать, а обилие таволожника делает и хорошую черноземную почву почти невозможной для обрабатывания, так как длинные и толстые корни этого растения даже не поддаются разрыванию их плугами. В военном отношении дорога по этому ключу вполне пригодна для движения войск всех родов оружия и обозов, а так как она находится на прямом пути от залива Св. Ольги на реку Арзамасовку, то естественно, что она принимает важное значение".

bilembe_2.jpg

Переправа отряда В.К. Арсеньева через р. Билембе, впадает в районе б. Терней. Архив ПКО РГО – ОИАК.

31.jpg

Архив ПКО РГО – ОИАК. Фонд ВКА. Оп. 1. Д. 18.

В этих описаниях и заключалось задание офицера. Осматривая каждую складку местности, штабс-капитан Арсеньев решал, где удобнее размещать позиции, какова будет защита флангов. 17 июля офицер записал в дневнике: "Итак, наблюдение за флангами должно быть особенно тщательно и зорко. Это же нам показала и минувшая война".

Топонимика и сведения о японских шпионах. День за днем шли экспедиционные будни. Штабс-капитан В.К. Арсеньев почти все страницы дневника заполнял различной информацией, имеющей военное значение: сведения о дорогах в военном отношении, проходимость дороги для разного рода оружия, крутизна подъемов и спусков, грунт и почва на тропе, болотистые места, через которые проходят тропы, состояние дорог и троп в дождливое время года и т.д. Понимая важность топонимических сведений, Арсеньев на топографических картах писал название рек и по-русски, и по-китайски. Он измерял ширину долин, по которым текли реки, скорость течения, определял тип дна и многое другое. Важным был и такой раздел дневника: "Сведения о японских шпионах", куда штабс-капитан должен был заносить следующие сведения: "Не заходили ли японцы в данные местности, что здесь делали, о чем выспрашивали, чем интересовались, не проводили ли съемок, откуда пришли, куда отправились? Способы выполнения ими своих задач".

Пришлые китайцы и любимые удэгейцы. В Приморье и Приамурье китайцы были пришлым населением: сюда они отправлялись на заработки. Многое подметил в их жизни В.К. Арсеньев. Дневниковые записи, сделанные в этой экспедиции, позднее нашли отражение в его работе "Китайцы в Уссурийском крае". Особую заинтересованность и доброжелательность вызывали у Арсеньева коренные жители края – удэгейцы[2]. В те летние дни 1906 г. он решил заняться изучением этого лесного народа. С этой поры страницы его дневника заполнялись описанием нравов и обычаев удэгейцев, рассказами о посещении их жилищ-балаганов, о многочисленных встречах. Многое из того, что Арсеньев увидел и узнал об этой народности, будет позднее опубликовано в его небольшой работе "Лесные люди-удэхейцы", изданной во Владивостоке в 1926 г. До самой смерти Арсеньев будет обрабатывать материалы, посвященные жизни удэгейцев – так много их накопилось.

С тревогой об уничтожении тайги. Бродя по богатейшей Уссурийской тайге, Арсеньев с тревогой смотрел, как уничтожаются ее сокровища. По его мнению, наиболее страшным изобретением человека были так называемые лудёвки – ловушки-загоны для зверей при таежных охотничьих фанзах.

Множество открытий сделал Арсеньев, путешествуя в дебрях Приморья в те летне-осенние дни 1906 г.

Именно тогда родился знаменитый путешественник, полюбивший горы Сихотэ-Алинь, и появились первые строки литературного произведения, которое он назовет "Дерсу Узала".

Автор: Амир Хисамутдинов,

председатель архивно-библиотечной комиссии ПКО РГО – ОИАК

Материалы по теме:

"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 1. Как появилась "богом данная" фамилия Арсеньев

"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 2. Детство и юность

"Честь имею " – Владимир Арсеньев. Часть 3. Путь на Дальний Восток начался с Польши

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 4. Боевое крещение в Благовещенске

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 5. "Привет из Владивостока", или Первые впечатления

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 6. "Видно, что поручик Арсеньев, любитель сценического искусства"

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 7. Первые легенды о встрече с Дерсу Узала

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 8. 1903 г. Общество изучения Амурского края – любовь с первого взгляда

"Честь имею" – Владимир Арсеньев. Часть 9. Охраняя тыл Русско-Японской войны