«Рускеала». Фото: Антон Юшко
Самый посещаемый туристический объект Карелии вырос из научной диссертации. Да и сейчас этот расположенный на месте заброшенных мраморных карьеров горный парк служит не только достопримечательностью для гостей региона, но и научной площадкой, позволяющей проводить на удивление разносторонние исследования. О том, как так получилось, мы спросили ведущего специалиста Карельского научного центра (КарНЦ) РАН, консультанта по развитию горного парка «Рускеала» Антона Юшко.
Научные истоки
Внимание Антона Юшко на эту территорию в Сортавальском районе Карелии обратил известный геолог, географ, писатель-краевед и член РГО Игорь Борисов, к несчастью, не так давно ушедший из жизни. Дело происходило на стыке ХХ и XXI веков. На тот момент ученый собирал материал для своей кандидатской диссертации, посвященной объектам горно-индустриального наследия. Уже тогда он сумел объединить в своем труде геологию, географию и туристический менеджмент. После защиты кандидатская отправилась на полку, но идея «вырастить» туристический объект из красивой, но совершенно опустошенной многовековыми горными работами местности, оказалась вполне жизнеспособной.
— Он привел меня к жерлу Рускеальского провала буквально за руку и предложил подумать, как это можно освоить и одновременно исследовать, — вспоминает Антон Юшко. — Вместе с Игорем Борисовым в конце 90-х годов также активно работал петрозаводский историк Андрей Грибушин. Воплотить же проект в жизнь позволило участие местного предпринимателя Александра Артемьева, который поверил в смелый замысел ученых и сумел найти финансы, необходимые для его развития.
В результате сочетание научно-исследовательского подхода ученых с прагматическим взглядом опытного предпринимателя привело к возникновению одного из трех якорных туристических объектов Карелии — сейчас «Рускеала» ежегодно принимает около миллиона гостей. Для посетителей парк открылся после нескольких лет предварительной работы, в 2005 году, и тогда же на новый виток вышла научная работа.
— Исследовать подземное пространство Рускеальского провала в 2010 году приехала группа спелеологов РГО, — рассказывает Антон Юшко. — До нас там, судя по граффити и мусору, побывали разные искатели приключений, но никто не сделал карты, не попытался изучить гидрологию и микроклимат подземелья, не сделал ни одной научной публикации. По сути, в новой реальности мы стали первооткрывателями, хотя и чувствовали, что идем по следам горных мастеров прошлого. Сделанные мною и моим соавтором Олегом Минниковым фотографии «подземного дождя» произвели впечатление на Александра Артемьева, и он решил начать финансирование подземного экскурсионного маршрута.
Хочу отметить особое отношение Александра Артемьева к научной информации, к стратегическому планированию, к инициативам РГО и КарНЦ РАН. В то время большинство местных предпринимателей жили одним днем, выстраивали бизнесы, ориентированные на приграничное сотрудничество, на прием гостей из соседней Финляндии. Артемьев же создавал горный парк в первую очередь для россиян. Работать с ним было интересно. Он создал команду по развитию территории, и мы стали ее частью.
Подземный дождь. Фото: Антон Юшко
Проект потребовал серьезных трудов. Первую эскизную 3D-модель будущего спелеомаршрута создали по инициативе спелеологов Сергея Краско и Ларисы Утробиной. Позже в работе принял участие петербургский ученый, опытный спелеолог Юрий Ляхницкий. По мере того как возникала необходимость проводить различные подземные исследования, топографические работы, да и просто расчищать завалы на пути предполагаемого маршрута, к делу подключалось все больше специалистов — в общей сложности свыше 50 спелеологов и представителей строительно-инженерных организаций.
— Поначалу мы вообще не планировали создавать спелеомаршрут. Мраморные галереи предполагалось изучить, почистить от мусора, укрепить и законсервировать именно потому, что это очень сложная и дорогостоящая задача, требующая как следует проработать меры инженерной безопасности, — признается Антон Юшко. — Но тут нас вдохновил опыт коллег. Мы уже начали выезжать на спелеологические конгрессы и конференции, посетили ряд экскурсионных пещер и музеефицированных старых рудников в США, Германии, Франции, Бельгии, Испании, Греции, Болгарии, Швеции, Финляндии.
Лично меня увлекли исследования одного из основоположников спелеологии Эдуарда Мартеля. Кстати, именно он в 1903 году открыл у нас на Кавказе Ахштырскую пещеру — приезжал сюда проводить исследования по приглашению императорской семьи. В отношении спелеологии Мартель задал очень романтическую линию. И комплексы, открытые в тех местах, где он был первооткрывателем, например пещеры Дракона на Майорке или Ан-сюр-Лес в Бельгии, более ста лет кормят окрестные городки. Мы тоже решили попробовать сделать что-то подобное. И если поначалу мы опирались на опыт зарубежных коллег, последние лет пять уже они ездят к нам перенимать опыт, ведь команда горного парка, опираясь на научные знания, за достаточно короткое время сумела добиться впечатляющих результатов.
Спелеомаршрут «Подземная Рускеала». Фото: Антон Юшко
Научная работа в ходе реализации проекта велась постоянно. В частности, пришлось уделить внимание гидрологии. Как-то раз исследователей изумил подземный паводок, случившийся в 30-градусный мороз. Штольни были затоплены, хотя, казалось бы, воде в таком количестве было неоткуда взяться. Стали разбираться и выяснили, что в малоснежную зиму ручей, выходящий из штолен на поверхность сквозь глыбовый завал, замерзал, образовывая ледяную пробку, вследствие чего под землей начинали скапливаться грунтовые воды. К слову, местные жители считали воду ручья целебной, пришлось развеять эту легенду. Чтобы разобраться с проблемой, необходимо было подробно изучить, какова ритмика паводков, их мощность. В итоге организаторы горного парка смогли обеспечить обогрев источника у выхода воды на поверхность, и с тех пор «морозные» паводки прекратились. Отныне ничто не мешало гостям парка любоваться его уникальными подземными ландшафтами.
Научные находки
Когда Антон Юшко лично ведет посетителей по подземной тропе, он с особым трепетом показывает им еле заметные, аккуратно выведенные метки на стенах. Это маркшейдерские знаки конца XIX века, которые он обнаружил лично.
— Пока мы еще не полностью в этом уверены, но на 90% можем утверждать, что это именно они, — уточняет консультант проекта. — По всей видимости, некогда эти знаки оставил здесь специалист-маркшейдер, в чьи обязанности входило заниматься учетом и картографированием подземного пространства, пройденного горняками. Судя по всему, метки должны быть привязаны к соответствующей карте, которую, увы, мы пока не нашли. Возможно, она пылится где-то в архивах, а может, и вовсе утеряна.
Порой попадались исследователям и артефакты, связанные с добычей мрамора, но их было не так много — до открытия парка окрестные жители переживали тяжелые времена, и весь обнаруженный металл шел в дело. Достаточно много исторических орудий труда и шахтных механизмов таким образом оказались утрачены. Тем не менее кое-что сохранилось — в частности, под водой, где дайверы то и дело обнаруживают любопытные находки.
Ледяные чудеса мраморных штолен. Фото: Антон Юшко
Все гиды парка могут вести не только обычные экскурсии, но и научные. Наука вообще продолжает оставаться важной составляющей «рускеальского чуда». Так, сейчас парк связан действующим соглашением с КарНЦ РАН. В парке специалисты высадили опытную аллею карельской березы, для саженцев которой использовали технологию микроклонального размножения — их клонировали от материнского растения. Из лаборатории лесных биотехнологий КарНЦ саженцы отправились в теплицы, а уже оттуда попали в грунт горного парка. Деревья чувствуют себя хорошо, ни один из 30 саженцев не погиб.
Другое направление исследований — озероведение. Несмотря на то что местные озера искусственного происхождения, они сформировали свою уникальную экосистему, изучение которой представляет немалый интерес для лимнологов. Судя по тому, что воду в этих озерах облюбовали раки, их экологическое состояние не внушает опасений. Есть тут и любопытная для ученых загадка: местное озеро Монферрана каким-то образом связано с рекой Тохмайоки, но где находится естественная дрена (путь, по которому вода просачивается из одного искусственного водоема в естественную речную долину), пока выяснить не удалось.
— Вообще, стык антропогенного и природного ландшафтов — крайне интересное место для любого исследователя, — рассуждает Антон Юшко. — Когда рядом находятся территории, где природа залечивает свои раны и развивается без вмешательства человека, можно наглядно увидеть разницу и прийти к определенным выводам. Поэтому к нам регулярно приезжают студенты профильных вузов, для которых мы проводим научные экскурсии. На смену международным проектам приграничного сотрудничества идут программы БРИКС. В последние годы парк уже принимал ученых и государственных чиновников разных дружественных стран.
Ряд исследований носит вполне практический характер. В «Рускеале» изучают, как ведет себя сложная техника в условиях агрессивной среды. В этом году исполняется 10 лет, как под землей работает комплекс подсветки и акустики. За все это время существенных сбоев не было ни разу — в недрах земли стабильно звучат рунические напевы, а вдумчиво подобранная декоративная динамическая подсветка подчеркивает естественную красоту мраморных стен пещеры, ледяных сталактитов и сталагмитов, причудливых наледей.
— Для того чтобы выявить акустические зоны и провести световое моделирование, было отдельное исследование, — комментирует Антон Юшко. — Другая тема была связана с настройкой и адаптацией оборудования под экстремальную температуру и влажность. Обычные магазинные кабели и лампочки начали бы мигать и гаснуть в таких условиях уже на второй день. Сейчас мы вместе с нашими партнерами готовим к публикации научную статью о том, как можно организовать надежную энергоэффективную подсветку в условиях агрессивной подземной среды.
Световое моделирование в условиях агрессивной среды. Фото: Антон Юшко
Поддерживают в горном парке и партнерские исследовательские программы. Много лет группа молодых биологов и геоэкологов под руководством профессора СПбГУ Елены Пановой исследует биопленки на различных минералах Карелии. Одно из направлений — сравнение биопленок на различных поверхностях в карьерах и каменоломнях с поверхностями памятников и архитектурных доминант Петербурга, созданных с применением этих минералов. Результаты исследований уже помогают реставраторам найти оптимальные методы защиты декоративных поверхностей от сообществ микроорганизмов.
У этой темы есть и подземное ответвление — проблема «ламповой флоры» на экскурсионных спелеомаршрутах. Дело в том, что вокруг каждого светильника под землей, даже если это слаботочный светодиод с ограниченным спектром света, быстро формируется целое сообщество фототрофных микроорганизмов: цианобактерии, плесневые грибы, со временем даже мхи и лишайники. Все они разрушают поверхность породы, понижают ее эстетические параметры. С «ламповой флорой» принято бороться как механическим, так и химическим способом. Одна из задач исследователей — найти оптимальные экологически чистые методы такой борьбы. А еще рускеальские гиды знают, что биопленки красиво светятся ярким малиновым светом в лучах специального ультрафиолетового фонарика. В новом сезоне такой познавательный «аттракцион» станет частью научных рускеальских экскурсий.
Научное будущее
Пещеры вообще выглядят весьма многообещающе с точки зрения науки. Достаточно систематически наблюдать происходящие под землей явления, чтобы обнаружить множество тем для исследований. Даже просто системный мониторинг изменений в температуре может дать любопытные результаты.
— Сейчас мы ведем мониторинг подземного пространства без аппаратных средств, — рассказывает Антон Юшко. — Конечно, хотелось бы получать больше данных. Например, нам до конца неясна система, в рамках которой колеблется зимняя температура. Мы видим, что такие изменения есть. Как правило, в конце января — начале февраля, после новогодних праздников, мы строим под землей ледяные скульптуры, но нам это удается не каждый год. Под них нужен лед определенной толщины, не меньше 30 см, иначе он не сможет выдержать нагрузку таких массивных сооружений. Чтобы научиться прогнозировать, появится нужный лед или нет, необходимо собрать данные и вывести ту самую систему. И дело не только в том, что мы хотим сохранить традицию ледяных скульптур, хотя и это для нас важно, — эта информация может оказаться достаточно значимой и с научной точки зрения.
Второе перспективное направление «Рускеалы» — подводные исследования. Сейчас в горном парке действует коммерческий центр дайвинга Nord Dive, руководитель которого Алексей Перовский уже разработал соответствующую программу. Осталось воплотить ее в жизнь.
Даже просто системный мониторинг изменений в температуре может дать любопытные результаты. Фото: Антон Юшко
— С учетом того, сколько в «Рускеале» затопленных штолен и искусственных озер, связанных между собой, тема выглядит весьма увлекательной, — отмечает Антон Юшко. — Например, к нам уже поступило предложение сделать точную 3D-модель подводной части парка, используя прибор эхолокации и безэкипажный катер. Пока имеющаяся в нашем распоряжении модель достаточно приблизительна. Хотелось бы сделать точную с применением современных методик, со всеми штольнями, штреками и шахтами. Также мы надеемся, что в будущем до нас доберутся и специалисты из Центра подводных исследований РГО, наверняка они смогут найти в подводной части парка немало интересного.
Еще одна любопытная деталь, которую Антон Юшко показывает гостям «Рускеалы», — прожилки серпентина, которые можно увидеть в мраморе. И это еще одна возможная тема исследований, на этот раз археологического толка. Существует гипотеза, что в дошведский период местные жители — саамы, карелы — использовали этот минерал в своих ритуалах. Но это пока только теория, которая еще ждет доказательств или опровержений.
В 2025 году горный парк «Рускеала» вышел в финал Премии РГО в номинации «Лучший туристический проект».
— Для нас это очень ценно, — замечает Антон Юшко. — Проект начинался как региональный, но уверенно выходит на федеральный уровень, и сейчас чрезвычайно важно, чтобы его оценили в других регионах, о нем больше узнали. Он изначально строился таким образом, что может и приносить прибыль, и продвигать профильную науку, и поддерживать творческую активность. Горный парк служит музыкальной площадкой, мы проводим фестивали, которые пользуются популярностью. Этим «Рускеала» необычна. Надеемся, что нам и в дальнейшем удастся развиваться во всех этих направлениях как передовой научной и творческой лаборатории современного туризма.
Ольга Ладыгина