Как провожали на "советский "Титаник": о чём рассказали родственники людей, погибших на теплоходе "Армения"

Покалеченные судьбы, личные трагедии… На портал teplohodarmenia.ru написали первые родственники и близкие людей, которые в ноябре 1941 года поднялись на борт теплохода "Армения". Через несколько часов судно разбомбили нацисты, а пассажиры вошли в статистику потерь. Сколько погибло — никто не знает: паника, перегруз, бумаги потеряны. Минимум шесть, максимум десять тысяч человек. Весной 2020 года специалисты Центра подводных исследований РГО (ЦПИ РГО) и Минобороны РФ наконец-то нашли "Армению". И теперь наши коллеги собирают личные истории, чтобы сохранить память об этой страшной трагедии. Уже написали родственники 101 погибшего. 101 из 10 0000... Публикуем некоторые воспоминания родственников.

Династия врачей: Михаил и Виктор Кочневы

"На "Армении" находились мои прапрадед и прадед — Михаил Степанович Кочнев и Виктор Михайлович Кочнев", — начинает историю своей семьи Алексей Богомольный из Симферополя.

Родился Михаил Степанович 24 августа 1889 года в Минусинске Красноярского края. Работал военным врачом второго ранга, на момент войны призван в Красную армию, командовал отделением 1751-го эвакуационного госпиталя Приморской армии. По специальности он был врачом-гинекологом, лечил в Симферопольском госпитале, принимал на дому. Алексей Богомольный, навещая дом прадеда, в Симферополе, на Казанской 12, видел там старинное гинекологическое кресло.

Второй герой истории — сын Михаила Кочнева Виктор — родился уже в Крыму, в 1911 году. Пошёл по стопам отца и выучился на медика, только стал отоларингологом, или попросту "ухогорлоносом". Как и Кочнев-старший, устроился на работу в военный госпиталь Симферополя.

Вечером 6 ноября 1941 года отец и сын Михаил и Виктор Кочневы, как две капли похожие друг на друга, поднялись по трапу "Армении".

Почему врачи Кочневы эвакуировались вдвоём, без семей? Когда в октябре 1941 года пришёл приказ об эвакуации всех медицинских учреждений Приморской армии, то Михаил настоял, чтобы Виктор поехал с ним. Работать бок о бок было сподручнее. Жёны — Варвара Матвеевна (супруга Михаила) и Евгения Иосифовна (супруга Виктора) — остались на берегу и по счастливой случайности не погибли. Именно Варвара Матвеевна передала эту историю потомкам. Семья прадеда уже могла эвакуироваться поездом в Ташкент. Но прабабушка Женя отказалась уезжать: у неё на руках был младенец, которому на тот момент едва исполнилось восемь месяцев. Женщина боялась, что малыш не переживёт путешествия. Вероятно, по этой же причине прабабушка Женя не эвакуировалась и в этот раз. Возможно, просто не хватило места на корабле. Потомки не знают. Во всяком случае, она приняла правильное решение, иначе бы погибла вместе с мужем и свёкром. На следующий день теплоход "Армения" ушёл ко дну почти со всеми пассажирами.

"Так они и погибли: мой прапрадед и прадед... Мне повезло, что их имена есть в архивах, я точно знаю, что они плыли тогда, — делится Алексей Богомольный. —  Надо сказать, у нас целая врачебная династия, потому и мой дед — Михаил Викторович — работал врачом. Моя мама — Наталья Кочнева (в замужестве Богомольная) тоже врач. То есть в роду у меня четыре поколения врачей. А я стал экономистом, получается, прервал династию. Сейчас живу по соседству с Симферопольским госпиталем, в котором работали мои предки — Михаил и Виктор Кочневы. Очень хотелось бы, чтобы их память как-то увековечили. Возможно, табличкой на стене госпиталя — ведь Кочневы проработали там всю жизнь и погибли, получается, исполняя свой служебный долг".

Несостоявшийся жених: Пётр Т.

Были на "Армении" и свои истории любви. Оборванной. Вот одна из них. Ночью 7 ноября на борт злополучного судна, заметно хромая, вошёл молодой, красивый военный — Пётр Т. На берегу ему махала платком 16-летняя медсестричка Маша. Они надеялись найти друг друга, как только закончится война, но больше уже не увиделись.

Они познакомились в санатории "Курпаты" под Ялтой. Пётр участвовал в обороне Москвы, и в октябре 41-го его серьёзно ранило в ногу. После кратковременного лечения из столицы его отправили, как тогда казалось, в глубокий тыл страны, долечиваться. В тот самый момент в госпитале работала юная Мария. Она родилась 22 ноября 1924 года в Пензенской области. Поступила на курсы санитарных инструкторов, и после окончания её распределили в ялтинский санаторий. Девушка была чудо как хороша собой и внимательна к раненым. Пётр стал ухаживать за Машей, и вскоре между молодыми людьми зародилось светлое чувство.

В ночь на 7 ноября 1941 года из Севастополя пришёл приказ: эвакуировать из Ялты всех мужчин, способных держать в руках оружие, а с ними и весь работоспособный медицинский персонал. В 2 часа ночи теплоход "Армения" встал на якорь у пристани в Ялте. Мужчин-военнослужащих взяли на борт, а женщин-медиков — нет. Судно было переполнено.

"Обещали женщин забрать следующим теплоходом. Но в итоге их никто не забрал", — рассказывает историю Петра Т. и своей бабушки Марии Дмитриевны Анатолий Пасик.

Тридцать дней, с 18 октября по 16 ноября 1941 года, Крым держал оборону, давая отпор наступающему вермахту. Но в итоге полуостров всё же захватили фашистские войска. В декабре этого же года Марию Дмитриевну вместе с её тридцативосьмилетней мамой Наумовой Ольгой Михайловной вывезли в Австрию. "Они попали на ферму немецкого офицера. Как таковых концлагерей там не было, и рабочие с фермы могли выходить в город. Однажды они встретили на улице советских партизан, и Ольга Михайловна, которая работала поваром на ферме, стала тайно передавать им продукты", — рассказывает Анатолий Пасик.

Вскоре о помощи партизанам узнало гестапо, и Ольгу Михайловну арестовали. Она находилась под стражей в тайной полиции до самого освобождения Австрии в апреле 1945 года. К селу, где располагалась ферма, подошли советские отряды, и немцы всё бросили и бежали.

Дочь Ольги Михайловны, Мария Дмитриевна, после войны вышла замуж за Петра Князева — сержанта, участника Восточно-Померанской наступательной операции СССР. Она всю жизнь хранила фотографию высокого и статного мужчины, отдыхающего в кресле в санатории "Курпаты" в октябре 1941-го, — единственное, что осталось у неё от первого возлюбленного. "Мы даже фамилию его не знаем, только то, что звали его Пётр, а фамилия начиналась на букву "Т". Если бы он остался жив, возможно, у них с бабушкой и сложилось бы. Это была её первая любовь. И хотя она редко говорила о том времени, всегда расцветала, вспоминая о Петре", — объясняет Анатолий Пасик, внук Марии Дмитриевны.

Каждый год начиная с 2017-го Анатолий вместе с другими родственниками погибших на "Армении" возлагал на Чёрном море венки. До 2020 года никто точно не знал, где затонул теплоход, и цветы опускали на воду в двух-трёх километрах от береговой линии: "Каждый раз там находиться так же тяжело, как в первый. Столько людей погибло! Но теперь мы знаем, где именно лежит "Армения".

Повар на теплоходе: София Лос

София Петровна Лос вместе с мужем — этническим немцем жила в селе Саханское Ширяевского района Одесской области. Лос здесь осели давно, на сельском кладбище хоронили предков.

В 1928 году в семье Лос родился сын Отто Рихард Александрович Лос. Муж вскоре умер. Чтобы прокормить себя и ребёнка, София Петровна устроилась поваром на теплоход "Армения", приписанный к одесскому порту Ильичёвск. Там и проработала до самой войны. Была ли она на "Армении" в момент трагедии, до сих пор доподлинно неизвестно.

В 1966 году сын Софии Петровны Лос — Отто Рихард Александрович — приехал в Одессу вместе со своей семьёй — женой, сыном и одиннадцатилетней дочерью Ольгой. От Анапы до Одессы плыли на корабле. По воспоминаниям Ольги, судно называлось "Советская Армения": "Мать ещё спросила тогда у отца, та ли это "Армения", на которой работала его мать. На что отец ответил: нет, не "Советская Армения", а просто "Армения". По прибытии в Одессу Отто Рихард Александрович отправился в Ильичёвск, чтобы разузнать о судьбе мамы-повара. Он очень волновался перед этой поездкой, надеялся получить какие-то важные документы. Вернулся из Ильичёвска с совершенно белым лицом, как больной, рассказывает дочь Ольга Бекленищева: "Он выглядел как человек, потерявший кого-то очень близкого. Отец рассказывал, что его мама в 41-м году погибла вместе с другими пассажирами на "Армении". Видимо, отцу сообщили и про то, что корабль был переполнен и в считаные минуты затонул. Из личного дела ему дали две фотографии бабушки: её и двух-трёхлетнего сына — как раз моего папы. Думаю, что эти снимки сделаны, когда бабушка только устраивалась работать на теплоход".

Отто Рихард Александрович не любил рассказывать о прошлом. До начала 1940-х, пока мама София Петровна трудилась поваром, он жил в семье бабушки и родного дяди. Дядя работал бухгалтером в винодельческом хозяйстве, у него было трое детей: сын Эрик и сестры-близнецы Эмма и Эрна. Семья была большая, но Отто в итоге оказался в детском доме. По всей видимости, накануне войны или в самом её начале. В то время этнических немцев с приграничных территорий переселяли в глубь страны. Дядю и всю его семью вместе с бабушкой отправили предположительно в Казахстан, а тринадцатилетний племянник оказался в одесском приюте. Чуть позже, с началом войны, эвакуировали и детский дом. "Уже начинали бомбить город, шли военные составы. Детей посадили на грузовики, в которых возили продукты. И две женщины, которые их сопровождали, буквально вставали на дорогу, флажками указывали, просили пропустить детей. Так они все и остались живы, а его эвакуировали в Златоуст", — рассказывает дочь Отто Рихарда Александровича Ольга Бекленищева.

Связь с родственниками в Казахстане оборвалась сразу после депортации, судьба Софии Петровны Лос тоже до конца неизвестна. И теперь уже Ольга Бекленищева собирает по крупицам семейную историю: "Я, конечно, написала много писем во все наши архивы. Но мне отвечали, что и по военнообязанным-то информация неполная, не говоря уже о вольнонаёмных. А София Петровна, скорее всего, оставалась вольнонаёмным человеком. В марте этого года ещё написала в Украину. Они не ответили. Сложность в том, что я не знаю дату рождения бабушки".

Теплоход "Армения" погиб 79 лет назад. За это время можно было бы и забыть о случившемся, но Ольга Бекленищева, как и многие другие родственники жертв трагедии, не может: "В начале поисков было страшно от того, что даже захоронения нет. И, конечно, хотелось бы узнать точнее судьбу бабушки. А вдруг она осталась тогда жива? Может быть, есть ещё какие-то родственники... Уже выросли мои дети, внуки, и они тоже интересуются. Недавно вот внучка рассказала про сайт РГО, посвящённый "Армении", и я сразу написала туда. Мне кажется, это касается не только моей семьи. Всех нас".

Когда весной 2020 года на дне Чёрного моря нашли и идентифицировали "Армению", многие вздохнули с облечением. В поисках судна наконец поставили точку. Но для людей, не знающих судьбу своих родных, это стало импульсом к новым поискам.

Ольга Королёва