Вылавливание всплывающих остатков от ледокола «Челюскина», картина Фёдора Решетникова. Фото: https://goskatalog.ru
13 февраля 1934 года был раздавлен льдами и ушел на дно пароход «Челюскин». Случилось это во время его перехода по Северному морскому пути в Чукотском море, недалеко от Берингова пролива. На льдине оказались 104 человека — экипаж и пассажиры судна. Вскоре началась спасательная операция, ставшая одним из самых ярких сюжетов в истории покорения Арктики. До сих пор идут споры: было ли произошедшее ровно 90 лет назад стечением обстоятельств или результатом непродуманных действий руководителя экспедиции Отто Шмидта? Александр АНДРЕЕВ предлагает посмотреть на произошедшее с учетом исторического контекста. Данный материал является сокращенным вариантом доклада, прочитанного автором на одном из заседаний Полярной комиссии РГО.
Поход парохода «Челюскин» по Северному морскому пути (СМП) в 1933 году, его гибель и последующая спасательная операция, несомненно, являются одной из самых известных и часто упоминаемых в прессе тем в истории отечественных полярных исследований.
Однако если в прежнее время пресса уделяла наибольшее внимание заключительной части челюскинской эпопеи, то в наши дни значительно больший интерес проявляется к самому походу «Челюскина» по СМП, а также причинам его гибели. При этом ряд современных публикаций содержат негативные и зачастую уничижительные оценки этой экспедиции. Рисуется примерно такая картина. Одинокое судно, совершенно неприспособленное для полярного мореплавания, движется по безмолвным просторам Арктики навстречу неотвратимой гибели. Начальник экспедиции Отто Шмидт преследует какие-то свои, далекие от полярных исследований, цели, экипаж и пассажиры играют роль их заложников. Экспедиция безапелляционно квалифицируется как авантюра, а то и преступление.
Но давайте попробуем рассмотреть историю похода «Челюскина» в соответствующем историческом контексте, то есть в условиях арктической навигации 1933 года.
Немного истории
Задача освоения СМП как единой внутренней транспортной магистрали, не только соединяющей запад и восток России, но и объединяющей транспортные системы великих сибирских рек, была сформулирована в конце XIX века и выражена известной формулировкой адмирала Макарова о том, что Россия — здание, обращенное фасадом к северу.
К выполнению этой задачи наша страна приступила в начале ХХ века, и первым решительным и важным шагом стала Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО) 1910–1915 годов.
Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана. Фотография мыса «Челюскина». Фото: https://goskatalog.ru
В последующие годы известные политические события отложили реализацию этой задачи, и вновь к ней вернулись лишь на рубеже 1920–1930 годов.
Здесь следует отметить, что приписывать освоение CМП той или иной политической системе, с моей точки зрения, не слишком корректно. Стратегическая и геополитическая значимость этого пути ставила задачу скорейшего его освоения перед страной в целом, то есть перед любой политической системой власти и перед любой идеологией.
Главсевморпуть: задачи и ресурсы
В 1932 году ледокольный пароход «А. Сибиряков» под командованием капитана Владимира Воронина впервые в истории преодолел СМП в одну навигацию. Руководил экспедицией Отто Шмидт. В конце этого же года, а точнее 17 декабря, в СССР было образовано новое ведомство — Главное управление Северного морского пути (Главсевморпуть, ГУСМП), приоритетной задачей которого стало «превращение Северного морского пути в постоянно действующую транспортную магистраль».
Новому ведомству была передана большая часть арктического флота, в него влился ряд уже существующих к тому времени организаций, в том числе акционерное общество «Комсеверпуть» со своей немногочисленной полярной авиацией.
Какое техническое оснащение имел ГУСМП к началу навигации 1933 году?
Отто Шмидт. Фото: https://ru.wikipedia.org
1. Два ледокола: «Ленин» (бывший «Александр Невский») и «Красин». Ледорез «Литке» в это время находился в подчинении Наркомвода.
2. Ледокольные пароходы — «А. Сибиряков», «Г. Седов», «Малыгин», «Русанов». Эти суда хоть и имели высокие для того времени ледовые качества, использовались либо как научно-исследовательские и гидрографические, либо как транспортные для снабжения полярных станций и доставки небольших объемов грузов, либо на зверобойных промыслах. В условиях недостатка ледоколов на трассе СМП их также привлекали для проводки судов.
Другие грузовые, грузопассажирские суда, привлекавшиеся для транспортных операций в Арктике, не были судами ледового класса и не проектировались специально для работы в полярных морях.
Особенности навигации 1933 года
Для своей первой навигации 1933 года Главное управление СМП разработало обширные планы.
Во-первых, в наследство от «Комсеверпути» ГУСМП досталась задача обеспечения Карских экспедиций. В Карской экспедиции, проводившейся в августе-октябре 1933 года, участвовало 30 судов, в том числе лесовозы. Их проводку осуществлял ледокол «Ленин».
Центральным событием навигации 1933 года должен был стать повторный сквозной проход судна из Баренцева моря в Тихий океан. Центральным, но отнюдь не самым масштабным.
А самой масштабной операцией, проведенной в навигацию 1933 года, стала Первая Ленская экспедиция, цель которой была проводка каравана грузовых судов из Архангельска в устье реки Лены через Карское море, пролив Вилькицкого и море Лаптевых, а затем обратно — в Архангельск. В состав грузового каравана вошли пароходы «Володарский», «Правда» и «Товарищ Сталин». В задачу экспедиции входила также проводка речного буксира и лихтера с Оби в устье Лены. Задача проводки экспедиции возлагалась на ледокол «Красин». Руководителем экспедиции был назначен Борис Лавров, начальником проводки — капитан Михаил Сорокин.
Авиационную ледовую разведку для экспедиции проводил самолет «Дорнье Валь» «СССР Н-2». В составе экспедиции был и свой гидросамолет МР-5 «СССР Н-7».
Известно, что ни одно из судов Ленского каравана не имело ледового класса. Экспедиция вышла из Архангельска 8 августа, 12 сентября прибыла в бухту Тикси. 16 сентября, разгрузившись в Тикси, караван двинулся в обратный путь. Однако дойти до Архангельска ему не удалось, суда попали в тяжелые льды и встали на зимовку у островов Комсомольской Правды.
В это же время в Восточном секторе Арктики продолжала работу Северо-Восточная экспедиция (СВЭ) Наркомвода, имевшая целью доставку грузов на Колыму из Владивостока. Эта экспедиция началась еще в 1932 году, но тяжелые ледовые условия в Восточном секторе не позволили ей выполнить поставленные задачи и она встала на зимовку. В ее состав сначала входили шесть грузовых пароходов (из них три — серии «Анадырь»: «Анадырь», «Сучан» и «Север») и одна шхуна. Эти суда проектировались и строились для дальневосточных грузовых линий и не являлись судами ледового класса. Проводку каравана СВЭ осуществлял ледорез «Литке».
В навигацию 1933 года авиаобеспечение морских операций в Восточном секторе Арктики осуществляла группа Красинского. В этом секторе авиаразведку вели также летающие лодки «Дорнье Валь» «СССР Н-8» и «СССР Н-9».
Таким образом, видно, что трасса СМП в навигацию 1933 года на всем своем протяжении представляла собой оживленную судоходную магистраль, на которой работали десятки судов и тысячи людей.
Обратим внимание и на активную роль полярной авиации в навигацию 1933 года, значительно более существенную, чем в навигацию 1932 года.
«…Который вовсе не ледокол»
Вернемся к экспедиции на «Челюскине». Что представлял собой сам пароход? Это судно, построенное в Дании на верфи «Бурмейстер и Вайн» по заказу Наркомвода, должно было использоваться на трассе Владивосток — устье Лены, то есть для Восточных Ленских экспедиций.
Судно имело ряд конструктивных особенностей, характерных для судна ледового класса, а именно: специальной конструкции форштевень, усиление корпуса в районе ватерлинии и ряд других. Тем не менее, как это отмечается во многих серьезных публикациях, это был обычный пароход, не соответствующий характеристикам ледокольного парохода. Об этом указывается в известном отчете комиссии, производившей осмотр судна 5 июля 1933 года в Ленинграде. Этот факт отмечал также и капитан Владимир Воронин.
И тем не менее, если сравнивать «Челюскин» с другими грузовыми судами, работавшими в это время в Арктике, это было более пригодное для плавания в ледовых условиях судно.
Еще перед выходом в поход Отто Шмидт в интервью газете «Известия» говорил:
«Судя по многочисленным вопросам и откликам, наша общественность весьма интересуется вопросом, почему экспедиция сквозного плавания по Ледовитому океану отправляется не на мощном "Красине", "Сибирякове", а на "Челюскине", который вовсе не ледокол.
На ледоколе Великий Северный путь уже пройден. Поход "Сибирякова" доказал проходимость Ледовитого океана и не нуждается в проверке. Наша задача освоить путь, и ближайшее звено — это найти, комбинируя теорию и практический опыт, тот тип грузового корабля, по которому мы будем строить северную грузовую флотилию. Объединить в одном корабле свойства ледокола и грузового судна невозможно, так как ледокол всегда должен иметь очень мощную машину по сравнению со своей величиной. Вместе с тем мощная машина требует много топлива, так что при длительном рейсе не остается места для груза».
Шмидт признавал, что «Челюскин» «для сквозного плавания не предназначался и этим условиям не вполне удовлетворяет». Но рассчитывал, что экспедиция, помимо прочих задач, выявит, как нужно изменить проект при постройке будущих судов.
Далее в этом же интервью Шмидт рассказывает о планах экспедиции: «Если же льды его ("Челюскина". — Прим. ред.) задержат, то он пойдет вслед за "Красиным". И мы будем иметь первую проводку грузового судна ледоколом».
Таким образом, поход «Челюскина» не задумывался как автономное плавание. Напротив, планировалось, что экспедиция будет работать во взаимодействии с Ленской, а в Восточном секторе — с Северо-Восточной экспедицией Наркомвода, то есть экспедиция на «Челюскине» рассчитывала на ледоколы и авиацию вышеуказанных экспедиций.
Читайте также: "Всё знает, всё понимает, всё умеет": как Отто Шмидт стал супергероем Советской Арктики
Как известно, этим планам не суждено было сбыться. 29 августа в Карском море во время проводки судов Ленской экспедиции ледокол «Красин» сломал левый гребной вал с винтом.
В сентябре, выводя суда Северо-Восточной экспедиции Наркомвода, получил тяжелые повреждения ледорез «Литке».
В результате этих двух событий «Челюскин» практически лишился ледокольной поддержки. Тем не менее он продолжал свой путь на восток, а в Чукотском море попал в тяжелые льды и начал дрейфовать вместе с ними. В дрейфе в Беринговом проливе пароход практически вышел к чистой воде, до которой оставалось всего несколько миль. Однако направление дрейфа изменилось, судно вынесло назад в Чукотское море, и 13 февраля 1934 года оно погибло при сжатии льдов. Дальнейшая история хорошо известна.
Спасательные шлюпки с парохода «Челюскин» на месте гибели судна. Лагерь челюскинцев на дрейфующем льду Чукотского моря. Фото: https://goskatalog.ru
Мера риска
В заключение хотелось бы прокомментировать определение «авантюра», столь часто в последние годы употребляемое применительно к походу «Челюскина».
Несомненно, полярные экспедиции того времени для их участников были сопряжены с риском. Давайте вспомним, например, проводившиеся в те годы экспедиции в полярные области на дирижаблях с водородным наполнением, в частности экспедицию на дирижабле «Италия». Эти воздухоплавательные средства по причине возможного возгорания представляли собой опасность, даже находясь в ангарах. Именно из-за этого от их использования вскоре повсеместно отказались. Какое определение можно подобрать для экспедиций на дирижаблях вглубь Арктики? Авантюра?
А каким словом мы можем определить полеты Ричарда Берда и Линкольна Элсуорта на Антарктидой на несовершенных самолетах, без всякого метеообеспечения, над абсолютно неизведанным рельефом? А посадку наших тяжелых самолетов на льдину в районе Северного полюса в 1937 году?
Поход на пароходе «Челюскин» в 1933 году является характерной арктической экспедицией того времени, неплохо продуманной и подготовленной, технически оснащенной на вполне современном для тех лет уровне, и ничем, по сути, не отличается от других экспедиций первой половины 1930-х годов. Если поход на «Челюскине» называть авантюрой, то это слово придется применять и ко всем первопроходческим экспедициям, как бы они ни завершились.