Путь Гераклов: 30 лет назад завершилась экспедиция Малахова — Вебера на Северный полюс

15 июня 1995 года завершилась беспрецедентная экспедиция на Северный полюс. Два человека — россиянин Михаил Малахов и канадец Ричард Вебер — прошли на лыжах от побережья Канады до макушки Земли и вернулись в точку старта. Главная особенность перехода состояла в его абсолютной автономности. Путешественники могли рассчитывать лишь на собственные силы. Все снаряжение и провиант, а это 230 кг на каждого, они тащили на себе. Не было даже радиосвязи с Большой землей. За 30 лет, прошедших с тех пор, никому не удалось повторить этот крайне рискованный эксперимент.

У обоих уже был опыт достижения Северного полюса на лыжах. Новое путешествие стало примечательно именно чистотой эксперимента. Без каких-либо технических приспособлений, без радиосвязи, даже без собак — дойти до полюса, надеясь исключительно на себя. И, что не менее, а может быть, и более важно — точно так же вернуться. В этой задумке было нечто такое, что роднило этих двоих мужчин с полярными героями прошлого — теми, кто достиг макушки Земли, и теми, кто, увы, погиб по дороге к мечте.

Идея родилась в 1989 году, после завершения «Ледовой прогулки» — международной экспедиции Icewalk до Северного полюса от берегов Канады, в которой Михаил Малахов участвовал как врач. Напарником для нового похода был выбран инженер-механик и чемпион Канады по лыжным гонкам Ричард Вебер.

Малахов говорит, что они с Вебером чувствовали влияние этой необычной точки, где сходятся все параллели и меридианы. Действительно, объединяющая нота — очень в духе того времени.

Идея возникла из дружеского трепа. Стали рассуждать: в полярных условиях скорость лыжника — 20 км в день. Это Малахов знал по собственному опыту. От крайней северной точки Канады до полюса и обратно потребуется идти около 120 дней, то есть четыре месяца.

— Но в Арктике нет этих четырех месяцев! — говорит он. — Там для подобных путешествий есть март, апрель, май. В феврале еще темно — полярная ночь. В июне лед начинает таять, его дрейф становится сильнее.

Решено было две недели захватить в феврале и столько же в июне. Соответственно, эти временные отрезки и являются наиболее критичными во всем походе.

Михаил Георгиевич повторяет: секрет успеха такой экспедиции — тщательнейшая подготовка, тотальный расчет и внимание к каждой мелочи. Ошибка может стоить жизни.

Для похода была сконструирована специальная одежда. Принято думать, что главная задача в Арктике — сохранить тепло. Но оказалось, это не совсем так. Одежда должна быть максимально легкой, пропускать влагу (чтобы избежать обморожения), учитывать теплоотдачу организма при заданных физических нагрузках при довольно энергичном движении. 

Затем прикинули запасы провианта. Когда путешественники подбили весь груз, то расстроились. Поначалу получалось 300–400 кг на каждого. Как тащить его на себе? И ведь не по гладкой дорожке, а через торосы, ледяные трещины и еще бог знает что. Нужно было ужиматься.

Вообще, чтобы идея стала похожей на реально выполнимую задачу, нужно было прежде решить множество вопросов. Как подготовиться физически, какие навыки тренировать, как составить рацион питания, какую тактику передвижения на каких этапах путешествия избрать, каков алгоритм аварийного варианта завершения экспедиции…

Экипировку и снаряжение подбирали сами и даже частично изобретали. Вместо радиосвязи решено было воспользоваться спутниковым навигатором с функциями мессенджера на 60 символов — такой гаджет специально для экспедиции придумали и изготовили немецкие инженеры.

Малахов, как врач, знал: чтобы свести к минимуму груз и в то же время сохранить силы, нужно создать новую систему жизнеобеспечения — для длительного автономного пребывания во льдах Северного Ледовитого океана. В том числе во время полярной ночи, когда будет проходить начальная часть маршрута, с температурой под –60 °С, и в заключительной части пути, когда солнце начнет растапливать льды. Идти придется каждый день, не рассчитывая на выходные.

— Норвежец Бёрге Оусланд во время одиночного похода на Северный полюс потерял 20 кг, — продолжает Малахов. — Нам такой вариант не годился. Если будем худеть — будем слабыми. Нужен был другой, чисто медицинский подход, в основе которого — баланс энергетики. Сколько тратим — столько нужно потреблять.

Одним из способов сделать так, чтобы провиант имел меньший вес, при этом был энергетически ценен, стало высокое содержание жира в рационе. Однако тут нужно не переусердствовать и точно рассчитать, насколько это приемлемо для организма. Кроме того, необходимы белки, углеводы, волокна и витамины. Так главным продуктом экспедиции стал пеммикан — высушенное мясо с добавлением лесных ягод, приготовленное по рецепту индейцев.

Спустя три года, в 1992-м, Малахов и Вебер сочли, что готовы. Точкой начала перехода определили уже знакомый по прежним экспедициям остров Уорд-Хант. Чтобы подбросить наших героев к месту старта, канадским летчикам нужно было садиться в темноте на неподготовленную площадку. Это было очень рискованно, и они не решились. Стартовали лишь в середине марта. До полюса путешественники дошли благополучно, но на обратном пути, уже ближе к концу маршрута, лед сильно подтаял — были уже 20-е числа июня.

— Мы делали меньше 15 км в день. В итоге получалось 40 дней вместо 24 запланированных. Вокруг стало больше воды, чем снега. Как быть? — вспоминает Михаил Георгиевич. — Рассуждали так: мы-то выдержим, хотя и похудеем. Но вдруг что случится, и нас нужно будет эвакуировать — имеем ли мы право подвергать риску спасателей? Ведь чем дальше Арктика уходила в лето, тем сложнее было самолету садиться на лед.

И они приняли решение прервать экспедицию. Остановиться, но не отступить. Малахов говорит, что считает это одним из сильных решений в своей жизни. Задвинуть свои амбиции поглубже, отпустить пройденное, чтобы лучше подготовиться к новой попытке.

Следующие три года ушли на перепроверку собственных гипотез и эксперименты. Новый шанс представился в 1995 году.

На сей раз высадиться в точке старта удалось вовремя. Американские военные предоставили осветительный фугас — в радиусе километра силы света хватало, чтобы пять минут читать газету.

А вот начать поход пришлось уже в темноте. В течение трех первых недель путь освещали при помощи налобных фонарей. Но, по признанию путешественников, все-таки шли больше по памяти, иногда по наитию. И это среди 20-метровых торосов в мороз под –60 °С.

Однако это опять же был не прямой путь. Чтобы разгрузиться в начале маршрута, Малахов и Вебер решили сделать продуктовое депо — забросить часть провианта на 50 км вперед. Затем вернулись, снова загрузились и только тогда отправились к Северному полюсу.

Припасы тащили, впрягшись в сани собственной конструкции. Они были небольшого размера и особой формы, чтобы легче преодолевать неровности льда и не застревать в глубоких лужах на обратном пути. Кстати, на такой случай путешественники взяли с собой надувную лодку. Палатка также была специальной конструкции — без каркаса, для уменьшения веса.

В качестве иллюстрации того, насколько непросто идти с грузом в подобных условиях: к точке закладки депо путешественники добирались две недели, обратно налегке буквально добежали за три дня.

Пеший переход к Северному полюсу в обе стороны — само по себе испытание. Даже если человек проходил этот маршрут раньше, каждый новый поход будет другим, ведь лед постоянно дрейфует. В этом смысле известная библейская истина, что нельзя войти в одну реку дважды, приобретает свое новое, арктическое звучание.

А для Малахова, врача по первой специальности, экспедиция стала еще и поистине уникальным медицинским экспериментом. По пути он брал анализы крови и наблюдал на себе и партнере воздействие внешней среды и нагрузок на организм, отслеживал последствия специфического рациона. Молодые и подготовленные мужчины справились с нагрузкой на отлично. Даже потери веса были почти символическими: Малахов похудел на 1,5 кг, Вебер — на 1,8 кг.

— Мы выглядели как сушеные Гераклы, — рассказал Михаил Георгиевич, вспоминая, какими себя увидели в зеркале по возвращении на Большую землю. — У нас не осталось подкожной клетчатки и жира между мышечными волокнами.

Не менее любопытными были наблюдения, фиксирующие психофизиологические процессы. При помощи мессенджера можно было отправлять короткие текстовые сообщения, но человеческой речи «с той стороны» путешественники не слышали на протяжении всего похода. В этом тоже был замысел: голоса родных людей — это довольно мощная эмоциональная поддержка, а значит, нарушение принципа полной социальной изоляции.

— Мы хотели исключить чье-либо влияние. Мы были как отверженные, жили жизнью движущихся льдов, — поясняет Михаил Георгиевич.

Впрочем, была одна «хитрость». Они взяли с собой растворимый кофе. И хотя это были лишние 2 кг (как утверждает Малахов, два дополнительных дня пути), все же решились на такое исключение. Каждое утро кофейный аромат замыкал какие-то важные цепочки в головном мозгу, напоминая путешественникам о доме и о тех, кто с нетерпением ждет их возвращения.

К концу перехода Малахов и Вебер заметили, насколько сильно обострились обоняние, зрение и слух. В какой-то момент все продукты на вкус стали одинаковыми, точнее, практически безвкусными. А однажды Михаил Георгиевич явственно услышал запах сена, хотя до берега оставалось примерно 100 км. Он убежден, что это не было иллюзией. Позже на Уорд-Ханте он нашел источник запаха — засохший мох.

Открывшееся вдруг в полном смысле «звериное чутье» могло сигнализировать о том, в каком направлении происходит адаптация организма в экстремальных условиях. С одной стороны, этот факт подтверждает известную гипотезу о том, что человек в обычной жизни использует лишь малую часть своих возможностей. С другой — дает понять, что между человеческим и животным в нас очень тонкая грань.

История полярных экспедиций знает несколько шокирующих случаев, когда измотанные путешественники теряли людской облик. В том числе и для того, чтобы такого не произошло, Малахов и Вебер установили своего рода «красные линии». Это были простые бытовые правила, не позволявшие людям опуститься. К примеру, договорились ходить по нужде исключительно вне палатки, при любой погоде. Или обязательно чистить зубы по утрам: казалось бы, чего проще, но — элемент цивилизованности и самоорганизации.

Важной составляющей успешного путешествия является психологическая совместимость. В этом смысле у партнеров было удивительное «попадание» друг в друга. Это несмотря на то, что Малахов и Вебер — разные по характеру и темпераменту люди. Первый — экстраверт, как сам говорит, «любитель поговорить», медик и гуманитарий, а второй — более сдержанный, технарь. Тем не менее они сумели избежать каких-то разногласий и споров, а тем более ссор.

— Нас сплотила общая идея и колоссальное уважение к Северному полюсу, где нельзя быть даже минимально безответственным, — объясняет Михаил Георгиевич.

Последние восемь суток пути стали настоящим марафоном. За этот период путешественники спали менее 20 часов. В то время как лед начал интенсивно таять, нужно было максимально быстро проскочить финальный отрезок маршрута. Они сбросили весь лишний груз и даже одежду, оставшись практически в нижнем белье, благо солнце уже припекало. В какой-то момент путешественники взошли на вершину очередного тороса и увидели перед собой открытое пространство. Это была долгожданная земля.

— Мы решили пересечь символическую финишную черту вместе, чтобы никто не оказался вторым, — вспоминает Малахов. — Обнялись и синхронно сделали последний шаг. А потом просто разрыдались как дети — видимо, так выходил накопленный стресс.

Закончили свой рекордный переход наши герои строго по плану — в 7 утра 15 июня 1995 года.

Задним числом любые победы выглядят как закономерность. Кажется, иначе и быть не могло, чтобы расчет не оправдался и что-то пошло не так. На самом деле все обстоит иначе. Мало кто знает, что Малахов и Вебер перед стартом написали нечто вроде завещаний, чтобы в случае неудачи их тела не искали. Михаил Георгиевич объясняет это нежеланием лишний раз травмировать родных. Просто ушли в небытие, растворились в Арктике. Идея вызвала шторм негодования со стороны группы поддержки и канадских спонсоров. Это правильно: сам Малахов позже говорил, что вера в себя вкупе с колоссальной ответственностью — это главные условия успеха.

За тот переход Михаил Малахов, ныне председатель Рязанского регионального отделения Русского географического общества, был удостоен звания Героя России. В его биографии было много сложных и опасных экспедиций, но поход к Северному полюсу вместе с Ричардом Вебером и возвращение обратно он считает главным достижением в своей жизни. Кстати, никто этот подвиг за 30 лет даже и не пытался повторить. И вряд ли в обозримом будущем кто-либо сможет на это решиться.

Айвар Валеев