Отец Великого Сибирского пути

Железная дорога — становой хребет России. Сложно представить, что были времена, когда добраться от края до края нашей страны было почти невозможно. Всё изменилось во многом благодаря воле губернатора Восточной Сибири Николая Муравьёва-Амурского, который первым выступил с проектом Великого Сибирского пути. В эти дни отмечается 170-летие Восточно-Сибирского отдела Императорского русского герграфического общества, инициатором создания которого был Муравьёв-Амурский.

Графа Николая Муравьёва-Амурского каждый знает в лицо, сам того не подозревая: памятник ему изображён на пятитысячной купюре. Обидно, что ныне заслуги его подзабыты. А ведь именно этот выдающийся государственный деятель увеличил территорию России более чем на 1 миллион квадратных километров, что равно суммарной площади нескольких европейских государств, отменил крепостное право за Уралом, практически победил коррупцию, дал импульс экономическому развитию региона и создал проект Великого Сибирского пути, который закреплял его достижения. И всё — за 14 лет правления.

Из генералов в госчиновники

Николай Муравьёв — выходец из старинного дворянского рода, прямой потомок лейтенанта Степана Воиновича Муравьёва, участника Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга. Будущий губернатор Восточной Сибири родился 11 августа 1809 года в имении Покровское под Петербургом. Его ждали воспитание и судьба согласно лучшим дворянским традициям: частный пансион Годениуса в Петербурге, Пажеский корпус, служба камер-пажом в свите великой княгини Елены Павловны.

С 18 лет Муравьёв, получив офицерский чин, начал службу в лейб-гвардии Финляндском полку, в составе которого участвовал в турецкой кампании, затем в войне на Кавказе. Пожалуй, так бы и служил, но замучила лихорадка. В 32 года Николай Муравьёв подал в отставку в звании генерал-майора и поехал поправить здоровье на воды. На обратной дороге в доме друзей во Франции встретил любовь всей своей жизни — Катрин де Ришмон. Однако объясняться с ней не стал: он был беден и ничего не мог предложить красивой и богатой девушке. Так бы эта история любви и закончилась, но, едва он вернулся в Россию, Николай I назначил его тульским губернатором. Тут же Муравьёв послал Катрин объяснение в любви и предложение руки и сердца и неожиданно получил согласие. Невеста сама приехала в Россию, где они сразу повенчались.

На посту губернатора Муравьёв пытался облегчить жизнь крестьян, боролся с коррупцией чиновников, а в отчёте о своей первой ревизии указал на неудовлетворительное состояние тюремных помещений, упадок сельского хозяйства, для помощи которому он планировал учреждение в Туле губернского общества сельского хозяйства. Вместе с отчётом Муравьёв подал монарху записку о положении крестьян, где изложил своё видение необходимой реформы. Известно, что в ответ император назвал его "либералом". Однако вместо санкций взял да и назначил генерал-губернатором Восточной Сибири.

Во главе Восточной Сибири

Николаю Николаевичу на тот момент было 37 лет. Узнав о своём преемнике, 60-летний восточносибирский генерал-губернатор Вильгельм Руперт в сердцах назвал его "щенком". А хозяйство Муравьёву досталось беспокойное...

Территории, которыми отправился управлять Николай Муравьёв, составляли треть тогдашней России. Они были присоединены ещё в XVI веке, но не закреплены на карте, да и инфраструктуры там не было никакой. По факту в середине XIX столетия окраиной империи считался Иркутск, а на восток, ещё на пять тысяч километров, простирались малоизученные незаселённые земли. К ним уже начала присматриваться Британия, которая тогда была самой мощной державой с колониями по всему миру. Кроме того, десятилетиями оставался нерешённым вопрос о границе между Россией и Китаем. Назначаемые генерал-губернаторы боялись волокиты и не хотели влезать в государственные дела. А Николай Муравьёв сразу заявил императору, что готов закрыть вопрос с наибольшей пользой для империи. На это Николай I ответил: "Делайте, что посчитаете нужным, но чтобы и не пахло пороховым дымом".

Государственная ревизия вскрыла злоупотребления прежнего генерал-губернатора на миллионы рублей. Николай Муравьёв, напротив, был человеком кристально честным: сам не воровал и другим не давал. Его приезд в Иркутск ознаменовался тем, что уже на следующий день он выпустил указ, обязующий чиновников являться на службу к шести утра. Тут же началась "чистка рядов". Десятки уволенных и разжалованных чиновников писали жалобы на "губернатора-самодура", искали личной аудиенции у царя. Но и тут губернатор их опережал: ещё до того как уволить подчинённых, он отправлял государю отчёт, в котором писал, кого и за что увольняет, прикладывая доказательства злоупотреблений.

Это противостояние закончилось в пользу Муравьёва. В любом споре Николай I поддерживал своего "либерального" ставленника. А чтобы не терять связи с императором, Муравьёв почти каждую зиму отправлялся в Петербург, невзирая на то что дорога в один конец занимала полтора месяца.

Чтобы разумно распоряжаться вверенными ему землями, Николай Муравьёв лично изучил край. 15 мая 1849 года он выехал из Иркутска и вдоль реки Лены направился в Якутск и дальше, через горные хребты, на Тихоокеанское побережье — в русский порт Охотск. Всего 1100 вёрст по сопкам и болотам. В пути властитель Восточной Сибири общался с местным населением, проводил ревизии волостей и уездов, искал земли, пригодные к заселению крестьянами. В путешествии за Николаем Николаевичем повсюду следовала его жена.

На страже границ

Прошения об укреплении восточных границ, которые Николай Муравьёв писал на имя императора с 1849 года, оставались без ответа: из-за гигантского расстояния и полного бездорожья перебросить даже роту солдат на другой конец страны было делом очень непростым. И тогда Муравьёв решился на неслыханную дерзость: он дал вольную крепостным без ведома царя и создал из них собственную армию. Произошло это за 10 лет до отмены крепостного права.

Николай Муравьёв содействовал в изучении и освоении края Геннадию Невельскому. Адмирал провёл несколько экспедиций, в ходе которых стало известно, что Сахалин — остров, а владение Амуром гарантирует выход к Тихому океану 

Эти крестьяне работали на Нерчинских заводах в Забайкалье, которые когда-то приносили государству немалые деньги, но месторождения серебра и свинца к тому времени были истощены. Профинансировали реформу местные купцы. Крепостным Муравьёв поставил одно условие: свобода — в обмен на службу Отчизне. Все они переселялись из Читы на Дальний Восток. Так за два года губернатор получил войско численностью 30 тысяч человек. Часть солдат он расселил вдоль левого берега Амура, другую направил к тихоокеанским границам. То, что Англия и Франция не знали о предприятии Муравьёва, позднее спасло Дальний Восток от захвата.

30 августа 1854 года, в самый разгар Крымской войны, союзное войско Британии и Франции, состоявшее из шести кораблей, 200 пушек и 3 тысяч солдат, подошло к Петропавловску. Увидев укреплённый берег, командующий англо-французскими войсками адмирал Дэвид Прайс понял, что одержать победу не удастся. Вскоре русские действительно разбили прибывшую из-за океана эскадру.

Благодаря настойчивости Николая Муравьёва ему удалось выйти из подчинения военному министру и министру иностранных дел и самолично вести переговоры с Китаем о разграничении территорий. Александр II пошёл ему навстречу, и результат не заставил себя ждать: 28 мая 1858 года Муравьёв подписал Айгунский договор между Россией и Китаем об установлении границы по Амуру: левый берег отошёл российской стороне, а правый остался за Китаем. Плавание по Амуру, Сунгари и Уссури разрешалось только российским и китайским судам. 26 августа того же года Н.Н. Муравьёву высочайшим повелением был пожалован титул графа Амурского.

Дорога на Восток

Николай Муравьёв понимал, что для обороны и экономического развития края нужна железная дорога, и был одним из инициаторов проекта Великого Сибирского пути — будущей Транссибирской магистрали. Он трижды подавал императору проект Сибирской железной дороги. В 1856 году Александр II на докладную записку адмирала Геннадия Невельского "О деятельности Амурской экспедиции", где тот писал о необходимости строительства железной дороги, ответил: "С данной просьбой граф Н.Н. Муравьёв-Амурский обращался к покойному батюшке Николаю Павловичу. Но Сенат отклонил данное предложение. И мы отклоняем этот дорогостоящий проект". За заслуги перед Отечеством Николай Муравьёв получил множество наград, но главная — его двойная фамилия: Муравьёв-Амурский.

Однако губернатор знал: рано или поздно в Петербурге признают, что без дороги нельзя, поэтому и готовил проекты железнодорожной линии. По его просьбе военный инженер Дмитрий Романов сделал расчёты по веткам от Амура до залива Де-Кастри, позже ставшим частью Транссиба. И хотя эти изыскания не получили практического применения, сама идея о Великом Сибирском пути приобрела, как мы бы сейчас сказали, вирусный характер. Её обсуждали в салонах, на заседаниях правительства, в печати.

В следующие десятилетия от представителей иностранного капитала поступило несколько предложений о строительстве железной дороги в Сибири. Французы, например, претендовали на получение концессии на европейско-азиатский транзит, рассчитывая на этом неплохо поживиться, англичане надеялись на барыши от вывоза лесных богатств из Сибири. У немцев имелись интересы, связанные с перспективой торговли с Китаем и Средней Азией: они уже подсчитывали доходы от железнодорожных поставок. Все эти предложения русское правительство отвергло.

Граф Муравьёв-Амурский не дожил до строительства Транссиба, которое началось десять лет спустя после его смерти, в 1891 году, а завершилось в 1916-м. Но именно Муравьёва-Амурского, "Петра Первого Сибири", заслуженно считают отцом этого грандиозного проекта.

Наталья Мозилова