Как Эдуард Толль не нашел Землю Санникова, зато организовал первую комплексную экспедицию

21 июня исполняется 125 лет с того момента, как стартовала Русская полярная экспедиция. Несмотря на кажущуюся неудачу, она имела серьезнейшее научное значение, а команда входивших в нее ученых добилась впечатляющих результатов в самых разных областях науки. Руководитель экспедиции, скорее всего, не согласился бы с такими выводами. Но время показало: достижения полярных исследователей сыграли в дальнейшем значительную роль, причем не только в сфере науки, но и в области геополитики, утвердив положение русских в Арктике.

Мнение барона поддерживали и другие видные путешественники — например, Петр Семенов-Тян-Шанский, опасавшийся, что недалек тот день, когда честь исследования «Земли Санникова будет предвосхищена скандинавами или американцами, тогда как исследование этой земли есть прямая обязанность России». Важную роль сыграла и позиция великого князя Константина Константиновича, президента Академии наук, который прямо заявлял: «Экспедиция на Санникову Землю была бы теперь особенно своевременна».

Поиск новых арктических территорий преследовал вполне прагматические цели: дело в том, что американский полярник Джордж Делонг нашел на острове Беннетта бурый уголь. Стали известны залежи этого полезного ископаемого и на Новой Сибири, так что были все основания полагать, что угленосные пласты можно обнаружить на всем протяжении между этими двумя островами и далее, вплоть до пресловутой Земли Санникова. Если бы территории, богатые углем, удалось застолбить по праву первопроходцев, появилась бы возможность снабжать им суда, следующие Северным морским путем из Архангельска в сторону Владивостока. В этом случае им не пришлось бы везти весь объем топлива. Вместо этого можно было бы пополнить запас угля на полпути и, соответственно, следовать гораздо более коротким маршрутом — огибая не Африку, а Чукотку.

Помимо полезных ископаемых были и другие причины стремиться первыми обнаружить неведомую территорию. Академия наук направила в Министерство финансов письмо, отмечая в нем: «Залежи мамонтовой кости и предполагаемое обилие промысловых животных привлекают уже внимание немецких и американских торговых фирм». И действительно, пошли слухи о планах канадского капитана Жозефа-Эльзеара Бернье, который опорным пунктом своей очередной полярной экспедиции выбрал Землю Санникова.

Идею Толля об экспедиции поддерживали Федор Шмидт, Дмитрий Менделеев, Степан Макаров и многие другие. В итоге по высочайшему повелению императора Николая II на ее организацию были выделены 240 тыс. руб. Поддержка великого князя Константина Константиновича впоследствии позволила увеличить ассигнование практически вдвое, благодаря чему оснащение экспедиции было весьма достойным.

В июле 1899 года полученные средства позволили приобрести судно для полярного плавания. Им стал норвежский тюленебой «Харальд Харфагер», который переоборудовали под исследовательские задачи: поменяли парусное вооружение, усилили ледяной пояс, установили паровые лебедки. Имя шхуне тоже дали новое — теперь оно называлось «Заря». Судно получило рекомендации самого Фритьофа Нансена — он указал Толлю на сходство «Зари» со знаменитым «Фрамом», на котором норвежский первопроходец ходил по арктическим морям.

21 июня 1900 года шхуна двинулась в путь. Увы, начало экспедиции было омрачено серьезными разногласиями между ее руководителем и капитаном Николаем Коломейцевым. Коломейцев был человеком военной закалки и ожидал полнейшего подчинения своим приказам от всех присутствующих на борту. При этом основную свою задачу видел в том, чтобы благополучно провести «Зарю» по намеченному маршруту, однако научные цели экспедиции зачастую требовали другого. Толль же был убежден, что капитан — всего лишь водитель транспортного средства, нанятого для ее нужд. Дело осложнялось разницей в характерах: Толля его спутники описывали как нервного и впечатлительного, Коломейцева же — как грубоватого и далекого от науки.

Не помогало делу и то, что шхуна пострадала от пробоины. В итоге в нее набегало вдвое больше допустимой нормы воды, и она садилась на мель там, где другие суда полярных исследователей, такие как «Фрам» Нансена или «Вега» Адольфа Норденшельда, проходили благополучно. Проблема крылась в увеличившейся осадке судна, но Толль был склонен винить в ней капитана.

Началась первая зимовка. Конфликт между Толлем и Коломейцевым неуклонно обострялся, и в итоге руководитель экспедиции отправил капитана восвояси с ответственным поручением: построить угольную базу. В мае 1901 года тот добрался до Гольчихи и приступил к выполнению задачи. Созданный им склад в итоге так и не понадобился, но это было самое первое строение порта Диксон, впоследствии ставшего опорным пунктом по освоению Северного морского пути.

Гидрограф Александр Колчак провел фундаментальное исследование льдов Карского моря и моря Лаптевых, измерял соленость воды, собирал пробы растворенных в ней газов и по результатам написал работу «Лед Карского и Сибирского морей» объемом свыше 170 страниц с 11 таблицами и 24 фотографиями разных форм льда. Помимо этого, он сумел составить схему движения арктического пака по всему полярному бассейну.

Ученые привезли из путешествия сведения о промерах глубин и геологические карты полуострова Таймыр и острова Котельный, отчеты о физико-географических и биологических особенностях северного побережья Сибири. Собранные данные включали в себя информацию в сфере земного магнетизма, ботаники, геологии, палеонтологии, этнографии, метеорологии, полярных сияний — по сути, это была полноценная комплексная экспедиция, подобных которым прежде не случалось.

Александр Колчак вспоминал позже: «Действительно, предприятие его было чрезвычайно рискованное, шансов было очень мало, но барон Толль был человек, который верил в свою звезду и в то, что ему все сойдет, и пошел на это предприятие». Возможно, кто-то скажет, что звезда его подвела. Но стоит вспомнить многочисленные исследования Русской полярной экспедиции, не утратившие актуальности и поныне, и становится ясно, что исследователь верил в нее не зря. Пусть сам он не смог достичь своей мечты и погиб, однако организованная им экспедиция вывела исследования Арктики на совершенно новый уровень, а это дорогого стоит.

Ольга Ладыгина