Куршская коса — это узкая полоса, волнорезом рассекающая Балтийское море на десятки километров. В давние времена здесь высились замки, множились рыбацкие деревушки, шумел густой бор, куда доблестные рыцари ездили на охоту. Но потом всё изменилось. Гуляя сегодня среди высоких деревьев по деревянным настилам над пышными бело-жёлтыми барханами, сложно представить себе, что не так давно здесь было царство дюн.
Сейчас на песчаном полуострове, узкой дугой отрезающем Балтийское море от пресноводного Куршского залива, вновь раскинулся лес. Правда, слой плодородной почвы здесь тонок, поэтому, чтобы не нарушить хрупкое равновесие, введён заповедный режим. Несколько маленьких поселений занимают не более шести процентов от площади косы, протянувшейся на 98 километров — это самая длинная песчаная пересыпь в мире. Она стала одним из первых национальных парков в стране, особый статус ей присвоили 6 ноября 1987 года. А в 2000 году Куршскую косу внесли в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Как леса превратились в пески
Первые люди появились на косе ещё в IV–II тысячелетиях до н.э. Именно этим периодом датируются следы древних сезонных стоянок, обнаруженные учёными на острове Расите (Рыбачье плато) и в Ниде. Уже тогда здесь добывали янтарь — помимо древней керамики археологи нашли немало украшений из "солнечного камня", а также необработанные куски.
Обитатели Куршской косы очень почитали бога-громовержца Перкунаса. Фото: Валерий Притченко
В раннем Средневековье Куршская коса была очень оживлённым местом, где жили различные племена западных балтов: ятвяги, пруссы, скальвы, ламаты и курши, подарившие косе своё имя. Последние считаются коренными обитателями. Они были умелыми мореплавателями, совершали набеги на соседей, рыбачили. Торговали янтарём, мёдом, воском, мехами; рабами тоже не брезговали. Верили в языческих богов — покровителя растительности Пергубриоса, бога грозы Перкунаса, присматривавшего за рыбаками и мореходами Пердоютоса и др.
Пергубри был одним из ежегодных праздников древних обитателей косы, он приходился на первый день полевых работ. Отмечали его с размахом: жители каждого поселения собирались в одном доме, куда загодя ставили пару бочек пива. Чествование богов начинал местный жрец — вайделот. Он поднимал чашу с пенным напитком и произносил молитву во славу Пергубриоса, после чего водружал чашу на стол, хватал её зубами, запрокидывал голову, выпивая пиво, и, не касаясь руками, перебрасывал чашу через голову, где её ловил помощник жреца. Следующую чашу вайделот поднимал, обращаясь к Перкунасу, после чего к чествованию присоединялись все жители деревни — правда, они поднимали свои чаши руками, но выпивали их до дна, ни в коем случае, не ставя на стол. И так надо было уважить всех богов, попутно распевая песни во имя каждого из них. Праздновали, пока пиво не кончится.
В XIII веке на земли куршей пришли рыцари Тевтонского ордена, почти полностью истребившие или выжившие с родных мест исконное население. Так языческие верования сменились христианством, древние святилища — церквями, а незамысловатые деревушки — замками. В частности, появился знаменитый Росситтен, который в своё время настолько впечатлил писателя-романтика Эрнста Гофмана, что тот посвятил замку новеллу "Майорат", полную драматических кровавых событий и мистики.
Именно тевтонские рыцари положили начало опустыниванию Куршской косы. Они активно вырубали лес для строительства своих мощных укреплений и кораблей, жгли деревья на уголь. После упразднения ордена в 1525 году на его месте образовалось Прусское герцогство, орденские земли раздали частным владельцам. К этому моменту леса Англии, Франции и Германии уже были почти полностью уничтожены, а на косе ещё оставался строевой лес, который к тому же можно было легко переправлять по воде — маршрут шёл по заливу в Мемель или Кёнигсберг и оттуда дальше по рекам Дейме или Преголе. В результате деревья стали вырубать совсем нещадно. Буквально за пару сотен лет дюны пришли в движение: если прежде их удерживали корни, то теперь пески стали свободно засыпать дороги, посёлки и даже залив, который начал стремительно мельчать. Посёлок Пиллкоппен — сейчас он носит имя Морское — приходилось четырежды переносить с места на место по мере того, как на него наступали дюны.
От обширных охотничьих угодий до нашего времени дошёл лишь Королевский бор. Фото: Максим Смоляк
От изначальных лесов Куршской косы сохранился лишь один небольшой участок — Королевский бор. С XVI века коса была охотничьими угодьями государей, двор регулярно выезжал сюда пострелять лосей и королевских оленей. Чтобы никто другой не покушался на дичь, в XVIII веке Фридрих Вильгельм I издал указ о создании заповедного Королевского леса. Именно благодаря этому статусу территория не пострадала от вырубки и дошла до наших дней в исконном виде.
Как пески засаживали лесами
К началу XIX века стало ясно, что произошла песчаная катастрофа и давно пора принимать меры, чтобы спасти косу. Первый проект по исправлению ситуации к этому моменту уже был готов — его ещё в 1768 году предложил профессор Виттенбергского университета Иоганн Тициус. По его замыслу, нужно было создать со стороны моря защитную зону, включающую в себя достаточно высокий приморский вал и засаженные разными растениями полосы, которые бы создали ступенчатую преграду для западного ветра со стороны залива.
Власти, однако, не спешили что-либо предпринимать, Куршская коса довольно долго оставалась вне сферы их интересов. Только когда прибрежная часть залива, занесённая песками, обмелела настолько, что встал вопрос, останется ли судоходным пролив и Мемельский канал, на работы по обузданию дюн начали выделять деньги.
Дюны наступали, погребая под собой дороги и посёлки. Фото: Валерий Притченко
Прежде всего нужно было создать защитный вал. Первые работы в этом направлении начал в 1803 году Сёрен Бьорн, который попробовал объединить дюны в единую заградительную линию, сооружая на песке заборчики из хвороста. На это потребовалось время — заканчивал дело уже сын Бьорна, и к 1829 году от Кранца — сейчас это Зеленоградск — до лесничества Гренц протянулась авандюна. Эстафету перехватил инспектор дюнной службы по лесным культурам Зентфлебен, расширявший авадюну на особенно опасных участках, он работал вплоть до 1835 года. Окончательно защитный приморский вал был возведён к концу XIX века, но и позже он требовал тщательного присмотра.
В 1810 году склоны дюн начали закреплять клетками из хвороста. Тогда же на косе стали высаживать новые леса. Деньги на это выделили местные купцы, которым надоело регулярно нести убытки из-за необходимости постоянно углублять неотвратимо мелеющий канал.
В 1871 году за дело взялся Людвиг Мюллер, назначенный главным королевским лесничим Кёнигсберга. Именно он добился того, чтобы на проект по закреплению дюны выделили государственные средства. Мюллер подошёл к делу творчески, привёз из Дании семена горной сосны и провёл немало экспериментов, изыскивая наиболее эффективный способ укоренения этих хвойных деревьев в песчаной почве. Потребовалось более десяти лет, чтобы добиться успеха. Наконец, у Росситтена ему удалось закрепить дюнную гряду Брухберг — лесопосадочные работы на ней закончились только в 1882 году.
На восстановление Куршской косы понадобился не один десяток лет. Фото: Валерий Притченко
Параллельно с Мюллером работал королевский дюнный инспектор по лесовосстановлению Франц Эфа, назначенный на эту должность в 1864 году. Он разработал оригинальный способ посадки сосен: помещал саженцы с комом земли в небольшие клетки из хвороста и тростника. Поначалу использовал обыкновенную сосну, позже — горную, привезённую королевским лесничим. Эфа помог остановить бесконтрольное движение песков множества дюн — Урбокалнс и Ангиукалнс рядом с Нидой, дюн у Первелки, Прейлы, Шварцорта, Зюдершпице. В 1891 году он завершил работы на дюне Петш, угрожавшей благополучию 123 жителей посёлка Пиллкоппен. После этого инспектора стали называть "победитель кочующих дюн".
Людвиг Миллер был потомственным лесничим. Он родился в 1819 году и по окончании гимназии поступил добровольцем в егерский батальон. Позже завершил двухгодичный курс обучения в Лесной академии в Эберсвальде и сдал экзамен на геодезиста. Он входил в Кёнигсбергское физико-экономическое общество и опубликовал несколько научных трудов, посвящённых исследованиям болот Восточной Пруссии и методам их использования. Изучал способы удобрения болотистых почв и возможности использования крапивы. Внедрял механизацию для изготовления торфяной крошки. Возродил Лесное общество и стал инициатором создания рыболовного общества Восточной и Западной Пруссии.
Франц Эфа 1828 года рождения получил образование в Лесном управлении Нассавен. На работу инспектора лесной охраны его наняли мемельские купцы. Помимо восстановления лесов Куршской косы он много работал над сохранением местной популяции лося. Выполнял параллельно множество функций: дюнного инспектора, главного инспектора рыбнадзора, старшего смотрителя морских купален и начальника службы спасения. Заслужил почётные прозвища "Король Росситтена" и "Папаша дюнный король".
К 1910 году движение странствующих дюн удалось остановить, леса подросли, и финансирование программы по восстановлению природы Куршской косы, влетевшее государству в копеечку, прекратилось. Хотя некоторые участки подвижных дюн оставались незакреплёнными, в целом лесовосстановительные работы продолжать не стали. В 1937 году земли к востоку и юго-востоку от Куршского залива вошли в состав свежеиспечённого заповедника "Немецкий лосиный лес", ещё через два года к ним добавились лесные округа Куршской косы. После Второй мировой войны территории перешли к Советскому Союзу, и в 1967 году Куршская коса стала заказником местного значения. Ещё через 20 лет она получила новый статус, став национальным парком.
С 2000 года Куршская коса внесена в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Фото: Марина Торгашова
Заповедные леса и пески
Экологические тропы дают возможность оценить Куршскую косу во всей красе, надёжно защищая её при этом от разрушительного воздействия. Трёхкилометровая прогулка по Королевскому бору даёт возможность погрузиться во времена Фридриха Вильгельма I и Петра I, которому доводилось здесь бывать. Маршрут идёт по деревянным мосткам — так оберегают неглубокий почвенный покров косы. Достаточно пройти сорока людям, чтобы вытоптать солидную дорожку. Если на хрупкий мох пару раз наступить, он погибает, а ведь именно мхи удерживают влагу, не давая почве пересыхать. Плюс ко всему плотная утоптанная земля не пропускает воздух, необходимый корням деревьев.
Полуторакилометровый маршрут "Высота Мюллера" ведёт на вершину трёхглавой дюны Болотной, которую некогда называли Брухберг. Если бы королевский лесничий не остановил её наступление на посёлок Рыбачий, его бы засыпало песком ещё в XIX веке. Проект оказался дорогим, а его реализация заняла пять лет. Но теперь благодаря Мюллеру дюна незыблемо стоит на месте, надёжно скреплённая корнями горных сосен и других деревьев. А на самой высокой точке, с которой открывается панорамный вид на Балтийское море, озеро Чайка и Рыбачий, в честь лесничего установлен памятный камень.
Коса отделяет Балтийское море от Куршского залива. Фото: Олеся Кононенко
Дюнный инспектор тоже подарил своё имя одной из экологических троп Куршской косы. "Высота Эфа" венчает одну из самых высоких европейских дюн, Ореховую, некогда Петш. Именно с ней успешно справился инспектор, не позволив в очередной раз похоронить под песком посёлок, сейчас носящий имя Морское. Проект обошёлся в полтора миллиона марок, зато жителям не нужно было больше переносить свои дома с места на место. На протяжении двух с половиной километров, по которым проходит маршрут, можно любоваться белыми песками "незакреплённых" дюн с одной стороны и засаженных лесом зелёных — с другой. Здесь тоже можно передвигаться только по мосткам: достаточно одному человеку неосторожно прогуляться по дюне, чтобы тонны песка сдвинулись с места и начали неконтролируемо перемещаться.
В 60-х годах на дюне Круглой высадили сосны, которые, вырастая, изогнулись самым причудливым образом, — так появился Танцующий лес. Почему вдруг именно в этом месте деревья пустились в пляс, никто точно не знает, учёные выдвигают разные версии. По одной из них, всё дело в особых климатических условиях: сильные ветры, резкие перепады влажности и температуры. По другой — побеги молодых сосен заставило изогнуться нашествие гусениц побеговьюна, которые поедали верхушечные и боковые почки деревьев, заставляя искривляться молодые ростки. Ещё одна гипотеза связана с испытаниями образцов химического оружия в 1925 году, в частности, иприта, известного также как "горчичный газ". Как бы то ни было, закрученные кольцами и зигзагами сосны стоят того, чтобы их увидеть.
Через косу проходят миграционные пути птиц. Фото: Марина Торгашова
На Куршской косе можно поглядеть, как кольцуют птиц на орнитологической станции "Фрингилла", пройтись по историко-культурному маршруту "От Росситтена до Рыбачьего", изучать старинные маяки, продегустировать копчёную рыбу, устроить фотоохоту на диких животных в Росситтенском лесу и многое другое. Нельзя только нарушать правила посещения заповедной зоны. Бездумное поведение людей уже привело Куршскую косу к песчаной катастрофе и вылилось в сотни лет трудов по восстановлению баланса. Не будем повторять прошлые ошибки.
Ольга Ладыгина