Снежный барс желает познакомиться. Фото: Вячеслав Заметня, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
23 октября — Международный день ирбиса, редкого краснокнижного хищника, популяция которого находится под угрозой исчезновения. В Саяно-Шушенском заповеднике об этом знают не понаслышке: стараниями браконьеров, ставящих петли на кабаргу, к 2019 году там остался всего один хищник, все остальные погибли. Сейчас группировка восстановлена и по праву может называться одной из самых крупных и стабильных в России — все благодаря местным специалистам. Мы расспросили их об образовавшихся парах, генетических линиях и документах уникальных кошек.
Фотография на паспорт
24 октября научные работники заповедника отправляются в длительную командировку — как минимум на две недели, а то и больше. Им предстоит обойти примерно 90 фотоловушек, заменяя в них летние батарейки на зимние, обследовать новую территорию, которую облюбовала молодая самка ирбиса, зафиксировать следы, задиры на деревьях, поскребы на земле и прочие признаки активности диких кошек.
— Одна из наших основных задач — мониторинг численности и определение территориального распределения снежного барса, — рассказывает старший научный сотрудник Объединенной дирекции заповедника «Саяно-Шушенский» и национального парка «Шушенский бор» Роман Афанасьев. — Про участки самок Таджички и Клёпы мы уже знаем довольно много, хорошо представляем себе их излюбленные места в горах, где они не первый год выводят котят. Именно благодаря этой информации в 2025 году мы получили данные о приплоде Клёпы довольно рано — в июле. Молодая самка Муся заняла новую территорию, прежде нами не обследованную, так что придется скорректировать сеть фотоловушек на основе уже новых данных. Будем искать места, где она часто появляется, и надеяться, что через некоторое время Муся «предъявит» нам своих малышей. Обычно ирбисы предпочитают перемещаться по горным хребтам, у подножия горы, часто отмечаются на скальных карнизах и на ровных площадках, любят одиноко стоящие деревья и скалы. Такие точки мы будет обследовать в первую очередь.
В нужном месте в нужное время. Фото: Валентина Зяблицкая, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Именно для того, чтобы разместить камеры на торных тропах редкого зверя, работники заповедника и регистрируют каждый след пребывания снежных барсов на том или ином месте: фотографируют их, подробно описывают, ставят геоточку на карте. Некоторые «проходные места ирбисов» специалистам уже хорошо известны, новые же территории предстоит изучить самым тщательным образом. Кроме того, исследователи соберут материалы с фотоловушек и заменят в них элементы питания.
— Летом отлично работают многоразовые никель-металлогидридные батарейки, — объясняет нюансы Роман Афанасьев. — На зиму мы их собираем, чтобы зарядить, а в фотоловушки устанавливаем литиевые, которые выдерживают морозы в –30 °С, а то и ниже — в январе у нас такое случается довольно часто. В конце февраля вновь отправимся в командировку, в это время мы проверяем полностью всю сеть фотоловушек. В конце мая, когда установится плюсовая температура, также предстоит полная проверка и обслуживание всех фотокамер.
Чтобы системно вести учет ирбисов и отслеживать территории, которые они осваивают, научные работники заповедника заводят на каждую особь паспорт. Для этого им требуется собрать и проанализировать тысячи фотографий и видеоматериалов, чтобы зафиксировать характерные индивидуальные расположения пятен и черты внешности ирбисов.
— Это один из важнейших видов нашей работы, поскольку без паспортов можно запутаться, от кого какая самка принесла приплод и на каком участке кто из снежных барсов обитает, — поясняет Роман Афанасьев. — Информацию мы начинаем собирать сразу, с момента появления котят в кадре. Конечно, поначалу рисунки у них на шкуре еще нечеткие, но, поскольку они никуда не ходят без мамы, опознать их довольно легко. Уже тогда мы стараемся зафиксировать пятна, располагающиеся на хвосте ближе к туловищу, — это один из характерных легкоузнаваемых индивидуальных признаков. Годовалых котят уже можно без проблем различать — к этому возрасту рисунок отчетливо виден. Чтобы собрать полное досье на хищника, нам нужны фотографии обоих боков, желательно ракурс спины сверху, хвост и морда с обеих сторон, а также анфас — предпочтительно крупным планом.
Фотография на паспорт. Фото: Олег Богданов, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Некоторых из хищников специалисты заповедника уже узнают в лицо — например, самца по кличке Шугурский. Это для неискушенного человека ирбисы выглядят одинаково, а научный работник, просмотревший тысячи изображений диких кошек, безошибочно узнает более вытянутую морду, характерное расположение ушей и прочие персональные особенности. Но только пятна дают стопроцентную гарантию, что не возникло путаницы. Ведь группировка стабильно растет, на данный момент в ней уже 20 особей, и взаимоотношения между ними не такие простые, так что без кошачьих паспортов здесь не обойтись.
Пара для ирбиса
Как правило, молодые самочки занимают участки неподалеку от материнского — одна из двух кошек, начавших самостоятельную жизнь этой зимой, выбрала территорию на более северном участке ареала снежного барса в заповеднике, другая перебралась в охранную зону на противоположном берегу Енисея. Самцы предпочитают уходить в южном направлении: в частности, молодой Саян, сын транслоцированной из Таджикистана в 2019 году Таджички, облюбовал места в заповеднике «Убсунурская котловина» (кластер Хан-Дээр), где образовал пару с самкой по кличке Дарья. В прошлом году у них родилось двое котят, и сейчас мать занимается их воспитанием. Что любопытно, Дарья — не уроженка заповедника. Она пришла сюда с одной из сопредельных территорий — по всей видимости, южных, поскольку Саяно-Шушенский заповедник находится на северной границе ареала ирбиса, дальше раскинулась многоснежная тайга, не слишком комфортная для высокогорных кошек.
Местную группировку также разнообразили транзитные самцы. Всего здесь зарегистрировали троих: Чужака, Опера и Шугурского. Поначалу к Таджичке «подкатил» Чужак, который на несколько лет стал ее супругом. Однако со временем его прогнал более молодой Опер.
— От Чужака она принесла два выводка, — вспоминает Роман Афанасьев. — Но потом этот снежный барс постарел, и у них с Опером дошло до такой драки, что Чужак получил серьезную травму. Последние разы, когда его регистрировали фотоловушки, мы видели, что у самца была порвана губа, вырван клок шерсти. И там, где он проходил, по его следам шел Опер, преследуя и прогоняя прочь. Сейчас мы не знаем, какова судьба этого снежного барса — возможно, он ушел на другую территорию, а может быть, и погиб.
Семья ирбисов. Фото: Роман Афанасьев, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Хищнику с травмами сложно охотиться, особенно если повреждена лапа или, скажем, челюсть. С фотоловушек заповедника Чужак пропал. Таджичка не стала изображать из себя декабристку и благополучно принесла очередной помет уже от Опера. И от него же родила котят ее дочка Клёпа.
— Тут целая Санта-Барбара, — смеется Роман Афанасьев. — Но при этом фотоловушки фиксируют любопытные детали социального поведения ирбисов. Например, когда у Клёпы был прошлый помет, она в период гона на день оставила котят, чтобы «погулять» с Опером. Малышам был всего год, самке еще не пришло время заводить новое потомство, но она их спрятала, а сама вышла на свидание, причем демонстрировала типичные признаки брачного поведения. Через день вернулась к детям и продолжила заниматься их воспитанием. Потомства после этого эпизода она не принесла, просто устроила себе своего рода романтический выходной.
Шугурский некоторое время менял участки. То его фиксировали на территории заповедника, то он уходил в охранную зону Убсунурской котловины. Сейчас обосновался на южной территории Саяно-Шушенского заповедника, где образовал пару с молодой самкой Мусей. Работники заповедника предполагают, что у пары есть потомство, но получить этому подтверждение еще только предстоит. Что любопытно, самцы ирбисов, по наблюдениям специалистов, могут оказаться довольно ответственными отцами.
— Индивидуальный участок каждой самки с момента рождения котят уменьшается в несколько раз, если говорить обобщенно, до одной-двух горных гряд, — рассказывает Роман Афанасьев. — Пока котятам не исполнится год, она проводит там практически все время. Фотоловушки зафиксировали, что на этот период именно в окрестностях данного участка гор чаще всего появляется самец, составивший пару счастливой матери. Хотя его территория куда более обширная и до того он появлялся в разных точках своего участка более равномерно. Создается такое впечатление, что он ходит вокруг территории самки с котятами, словно охраняя их. Конечно, пока выборка невелика, поэтому наверняка сказать, так ли это, мы не можем, но все же есть основания предполагать, что самец понимает, где его потомство. У нас были записи, где буквально через пару минут после того, как прошла Таджичка с котятами, за ней следовал Чужак, временами барсы встречались, обнюхивали друг друга и расходились, при этом никакой агрессии к котятам самец не проявлял.
Территория ирбиса. Фото: Роман Афанасьев, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Пока популяция снежных барсов на охраняемой территории растет. Кормовой базы здесь достаточно — количество козерогов позволяет хищникам вполне вольготно себя чувствовать, и пока не идет речи о том, чтобы их стало сколько-нибудь меньше. Кроме того, благодаря усилиям инспекторов, регулярно совершающим рейды по его территории, а также организующим совместные мероприятия с сотрудниками заповедника «Убсунурская котловина», активность браконьеров заметно снизилась. Сейчас петли, некогда унесшие жизнь почти всех ирбисов группировки, практически не встречаются на звериных тропах, да и самих незаконных охотников стало куда меньше. Работа инспекторов приносит заметные результаты.
Пока еще емкость охранной территории не заполнена — снежным барсам есть куда расселяться. Ученые отслеживают пути их распространения и фиксируют транзитных особей. Последние чрезвычайно важны, так как привносят в популяцию генетическое разнообразие. Чтобы не начались процессы вырождения из-за близкородственного скрещивания, за этим приходится следить отдельно и даже создавать особый генетический фонд в зоопарках. И здесь есть свои подводные камни.
Муж для хромоножки
Весной 2019 года в Таджикистане в капкан попала молодая самка ирбиса. Животному грозила гибель, но, к счастью, о нем узнали специалисты, сотрудничавшие с Саяно-Шушенским заповедником по программе транслокации снежных барсов. Травма задней лапы у хищницы носила такой характер, что было ясно: в дикой природе ей не выжить. Тем не менее в заповеднике ее приняли и отправили лечиться в Красноярский парк флоры и фауны «Роев ручей». Кошке пришлось ампутировать часть задней конечности, после чего встал вопрос, что с ней делать дальше.
— Снежные барсы — это единичные экземпляры, и потеря хотя бы одной особи — уже значительный ущерб и для российской, и для общемировой группировки, — убеждена заместитель директора по научной работе Объединенной дирекции заповедника «Саяно-Шушенский» и национального парка «Шушенский бор» Елена Шикалова. — Благодаря высочайшему профессионализму специалистов парка «Роев ручей» нам удалось спасти Аксу — так назвали травмированную самку. Тогда мы уже запланировали создать Центр разведения, реабилитации и реинтродукции снежного барса. Для вольерного содержания с целью маточного разведения она подходила идеально.
Потеря даже одной особи — уже значительный ущерб популяции. Фото: Сергей Соннов, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Однако одно дело задумать проект Центра, совсем другое — его построить. Чтобы воспитанные в неволе ирбисы позже смогли благополучно адаптироваться в дикой природе, требовалось учесть множество нюансов. Прежде всего животных необходимо уберечь от антропогенного воздействия, поэтому вольеры максимально удалены от посетителей парка, их посещение строго запрещено. Они оснащены автоматическими шиберами с дистанционным управлением — так можно будет запускать добычу к хищникам, не контактируя с ними напрямую. По всей территории установлены камеры, также управляющиеся дистанционно. На данный момент вольеры полностью готовы, в них есть все, чтобы барсы чувствовали себя комфортно, — укрытия, гроты, лестницы, поилки, кормушки. Если все сложится так, как запланировано, весной Центр примет первого постояльца.
— Мы рассчитываем забрать весной 2026 года одного из детей Аксу, — делится Елена Шикалова. — Ее передали в Пермский зоопарк, где нашелся подходящий самец — Снежик. Не сразу, но пара дала потомство, и сейчас у них подрастают два котенка-самца, которым исполнился уже год. Молодняк отсадили от родителей в соседний вольер, и юные Кунгур и Юнгур очень активно реагируют, когда видят мать.
Это событие имеет большое значение с точки зрения сохранения популяции снежных барсов. Зоопарки служат своего рода генетическими фондами редких видов, но в случае с ирбисами все выглядит достаточно тревожно. На данный момент в неволе содержится всего 14 хищных кошек этого вида, репродуктивных пар при этом лишь две.
— Большая часть особей уже вышли из фертильного возраста, они слишком старые, чтобы приносить потомство, — поясняет заместитель директора по зооветчасти МАУ «Красноярский парк флоры и фауны "Роев ручей"» Александр Пинчук. — Чтобы избежать инбридинга — близкородственного скрещивания, — Европейская ассоциация зоопарков и аквариумов, в которую входили и российские зоопарки, строго отслеживала потенциальные пары. И в какой-то момент был период, когда на размножение ирбисов последовали жесткие ограничения. Находясь в рамках данной программы, приходилось следовать предписаниям. Другая проблема заключается в том, что пополнять количество особей в зоопарках довольно сложно: изъять их из природы можно лишь в том случае, если животным там не выжить, как было с самкой Аксу. К сожалению, далеко не всегда травмированные звери попадают к людям, чаще всего они просто погибают.
Жизнь в неволе. Фото: Чингис Горяев, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
В «Роевом ручье» занимаются, в частности, именно тем, что лечат и реабилитируют пострадавших животных. Если они не способны существовать на воле, но с репродуктивной функцией у них все в порядке, они вполне могут послужить для создания резервных группировок редких видов. Количество особей в зоопарках должно сохраняться на определенном уровне — это резерв, который в крайнем случае поможет восстановить вид в дикой природе.
— Уже известны успешные случаи — такие виды, как лошадь Пржевальского, олень Давида, зубр, некогда полностью исчезли в природе, сохранившись только в зоопарках, — отмечает Александр Пинчук. — На данный момент, благодаря совместной работе различных ведомств, министерств, государственных органов и зоопарков, эти экземпляры послужили начальной точкой для восстановления видов в природе — и вполне успешно. Многие люди думают, что основная функция зоопарков — развлекательная, но на самом деле они играют заметную роль в природоохранной деятельности. Сейчас, когда готова инфраструктура Центра реабилитации снежных барсов, надеемся, нам удастся разнообразить генетический материал существующих группировок. Кроме того, мы периодически получаем информацию о раненых хищниках — если нам удастся их изымать из природы, лечить, реабилитировать, а потом либо отпускать обратно, либо при необходимости оставлять в неволе, это станет серьезным подспорьем в создании резервных группировок вида с хорошим генетическим разнообразием.
Безусловно, 20 ирбисов — это гораздо больше, чем один. Тем не менее говорить о том, что вид находится в безопасности, увы, не приходится. Но пока в зоопарках работают над тем, чтобы сохранить резервную группировку, а в заповедниках — над сохранением и увеличением численности краснокнижного вида, мы можем надеяться, что со временем угроза потерять снежного барса сойдет на нет.
Ольга Ладыгина