Звери, которых мы потеряли: когда встреча с человеком обернулась катастрофой

22 мая мы отмечаем День биоразнообразия и размышляем о причинах его сокращения. Когда в судьбе того или иного вида роковую роль играют капризы природы вроде ледникового периода, падения метеорита или тому подобных катаклизмов, с этим ничего не поделаешь. Другая ситуация складывается, если с лица земли исчезает животное, которое вполне могло еще жить и жить. Всего за последние несколько веков канули в Лету бескрылая гагарка, туранский тигр, голубая антилопа, фолклендская лисица и многие другие. Мы собрали несколько историй исчезновения видов, которые вполне можно было сохранить.

Поскольку фотоаппаратов в те времена не было, как именно выглядел дронт, точно никто не знает. Конечно, до нас дошли картины с изображением этого маврикийского обитателя, как и литературные описания очевидцев, но все они несколько отличаются, так что однозначного мнения на этот счет нет. Но общее представление составить все же можно.

Стремительность исчезновения дронта впечатлила научное сообщество, которое впервые было вынуждено признать, что человек воздействует на природу далеко не всегда благоприятным образом. А пропавший додо с 1906 года украшает герб государства Маврикий.

Конечно, будучи истинным ученым, натуралист не ограничился смакованием вкусовых нюансов и педантично описал животное, стараясь дать возможность современникам представить его во всей красе: «До пупа похоже оно на тюленя, а от пупа до хвоста — на рыбу. Череп его очень похож на лошадиный, но голова покрыта мясом и шерстью, напоминает, особенно губами, голову буйвола». Стеллер так и остался единственным исследователем, лично видевшим и препарировавшим морскую корову. Исчезновение этого животного было исключительно стремительным — последняя зафиксированная встреча с ним произошла всего через 27 лет после открытия вида.

Что парадоксально, тот же Стеллер, прикидывая примерную численность популяции, отмечал: «Если меня спросили бы, сколько я видел их на острове, то я бы не замедлил ответить — их невозможно сосчитать, они бесчисленны». Современные ученые, однако, сходятся на том, что в районе Командорских островов на тот момент их обитало всего около 2 тыс., в 1768 году осталась одна-единственная, да и ту, по свидетельству современников, немедленно убили.

Скорость, с которой вымерла морская корова, смущает ученых. С одной стороны, будучи древним организмом, не способным гибко приспосабливаться к изменяющейся среде, она и до встречи с человеком уже была плачевно малочисленной, но все же держалась. В наше время теорию о том, что всех пятитонных морских коров поголовно съели, специалисты подвергают сомнениям. Одна из последних гипотез гласит, что проблема была в промысловиках, добывающих морских выдр — каланов, которые контролировали численность морских ежей, служащих им кормовой базой. По мере того как сокращалась популяция каланов, росло количество морских ежей, а те успешно конкурировали с морскими коровами за ламинарию — этой водорослью питались и те и другие. Ежи победили с разгромным счетом. Впрочем, винить их в исчезновении вида не приходится: что бы ни привело к вымиранию стеллеровой коровы, без человека в любом случае не обошлось.

Эта степная зебра, которую ученые идентифицировали как подвид бурчелловой зебры, обитала на территории современной ЮАР. Изначально животные были вполне многочисленны, но, на свою беду, обладали прочной красивой шкурой, из-за которой на них активно охотились. С другой стороны, по мере того как в окрестностях увеличивалось поголовье домашнего скота, квагге оставалось все меньше корма.

Удивительным в свете полного исчезновения квагги выглядит тот факт, что ее успели приручить. Местные жители использовали этих родственников зебр для охраны стад — они умели значительно раньше овец и коров обнаруживать опасность, предупреждая о ней резким криком, от которого и пошло название «квагга». Существуют даже свидетельства того, что отважные травоядные могли сами напасть на хищников. Животных отправляли в Европу, и в 1830-х годах двое жеребцов даже возили экипажи по Лондону.

Именно в Европе и доживали свой век последние представители степных зебр. Один из них умер в Лондоне в 1872 году, другой — в Берлине в 1875 году, самая последняя квагга окончила свои дни в Амстердамском зоопарке в 1883 году. Правда, тогда никто не понял, что она была последней. Руководство зоопарка сделало заказ на доставку новой особи, и еще много лет охотники рыскали по Южной Африке в поисках добычи. Только в 1900 году Конвенция о сохранении диких животных, птиц и рыб в Африке официально признала на международном уровне: такого животного, как квагга, больше не существует.

Известный также как тилацин, это единственный представитель сумчатых волков, ухитрившийся дожить до исторической эпохи. Сохранился он, правда, только в Тасмании. Впервые подробное описание этого животного появилось лишь в 1805 году — его опубликовал в газете The Sydney Gazette and New South Wales Advertiser лейтенант-губернатор северной части Земли Ван-Димена (ныне Тасмании) Уильям Патерсон.

Поначалу ничто не предвещало беды — популяция была вполне многочисленной и вымирать не собиралась. Но в 1830-х годах тилацина объявили грозой овец и начали планомерно отстреливать — за голову каждого убитого волка охотники получали награду от властей. Уже к 1863 году широко распространенный некогда вид сохранился лишь в труднодоступных горных и лесных районах. А в начале ХХ века грянула эпизоотия — ученые предполагают, что это была собачья чума, которую занесли в Тасманию завезенные туда собаки. К 1914 году остались буквально единичные особи тасманийского волка. Принятый в 1928 году закон об охране фауны Тасмании тоже никак не повлиял на численность популяции — «вредный» вид никто не собирался сохранять. В 1936 году скончался последний его представитель, чудом уцелевший в частном зоопарке в Хобарте.

Что самое обидное, в начале XXI века исследователи из Университета Нового Южного Уэльса (Австралия) выяснили, что на овец тилацин никак не мог охотиться. Проведя компьютерное моделирование, они проверили, как именно действовали челюсти животного и какие они испытывали нагрузки, когда волк кусал, рвал или тянул добычу. Оказалось, что с овцой он бы не справился.

«Наше исследование показало, что его слабые челюсти позволяли сумчатым волкам охотиться только на значительно меньшую добычу», — констатирует ведущий автор исследования Мэри Эттард. Сумчатый волк мог претендовать лишь на небольших животных вроде поссумов или карликовых кенгуру. Вид между тем безвозвратно исчез.

И таких видов уже не один десяток. На Фолклендских островах больше не встретить одноименную лисицу, исчез обитавший в Центральном Таиланде олень Шомбургка, не обнаружила в бассейне реки Янцзы ни одного китайского речного дельфина экспедиция, отправившаяся в путь с этой целью в 2006 году. И только от человека зависит, будет ли он повинен в вымирании других видов, находящихся на грани исчезновения.

Ольга Ладыгина