Шаман. Фото: Кирилл Кухмарь, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Номинации конкурса «Самая красивая страна» охватывают и природу, и людей, и события. Так, «Россия в лицах» через портреты показывает уникальные особенности народов, характерные проявления тех или иных профессий, схватывает настроение праздника, а порой объединяет все это в одном кадре — как, например, на фотографии финалиста конкурса Кирилла Кухмаря «Шаман».
Автору снимка повезло — его любимое дело стало профессией. Будучи фотокорреспондентом ТАСС в Новосибирском регионе, Кирилл Кухмарь часто ездит по стране. Посетить III всероссийский фестиваль шаманизма «Дүнгүр» было его идеей — сюжет оказался достаточно интересным, чтобы ТАСС согласовал очередную командировку.
— Я заинтересовался темой шаманизма, увидев как-то на просторах интернета фотографию с фестиваля «Зов 13 шаманов», проходившего в Республике Тыва, — делится Кирилл Кухмарь. — Так я начал изучать этот вопрос и вскоре съездил на шаманский Новый год, чтобы воочию увидеть происходящее. У камов (еще одно название шаманов) этот праздник называется Шагаа, или Сагаалган. Он очень яркий, впечатляющий — шаманы собираются вместе, жгут большой костер и проводят обряд очищения. Меня это восхитило и с фотографической точки зрения, и с познавательной. После этого я старался отследить в интернете похожие события, так и попал на фестиваль «Дүнгүр».
Мероприятие проходило в Кызыле с 12 по 14 июля и оказалось весьма масштабным — на нем собралось свыше 200 шаманов, которые в течение трех дней проводили обряды, общались, обменивались опытом и сакральными знаниями. Здесь были различные мастер-классы: гадание на бараньих косточках, изготовление шаманских оберегов, узелковая магия. Проходили лекции по особенностям натуральных камней и работе шамана с духами-защитниками. Посетители подходили к участникам фестиваля с просьбами провести обряд или ответить на вопрос, а то и сами шаманы выбирали кого-то, с кем считали нужным пообщаться.
— На меня большое впечатление произвела женщина, которая смотрела людям в глаза через два зеркала шамана, ее было очень интересно снимать, — рассказывает Кирилл Кухмарь. — В какой-то момент она подошла ко мне и сказала три вещи, распространяться о которых я по понятным причинам не буду. Но две из них уже сбылись.
III всероссийский фестиваль шаманизма «Дүнгүр». Фото: Кирилл Кухмарь, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Разница в обрядах, ритуалах и стиле общения с окружающими не случайна. У каждого народа шаманизм имеет свои характерные черты, которые порой могут заметно отличаться друг от друга. Так, в Горной Шории особой популярностью пользуется кормление духов. Тувинские шаманы камлают, отправляясь в символическое путешествие в потусторонний мир, чтобы побороться с духами болезней, попросить помощи у хозяев того или иного места, узнать пророчество. Есть свои нюансы даже в рамках шаманизма одного и того же народа.
«Процедура камлания у камов разная. И само действие разнообразно, и песни, и боги, которых кам призывает. По-видимому, состав дружины духов зависит от того, к какому поколению принадлежит шаман, от его родственных отношений. Всякая кость (сеок) имеет своего бога и камлает ему. Только Ульгень и Эрлик боги общие для всех алтайцев. <…>
Смотря по божеству, к которому обращаются с молитвой или жертвой, процедура камлания бывает различна. Она должна изобразить поездку шамана со своей дружиной духов к далекому обиталищу божества. Если это божество живет на небесах, например Ульгень, то мистерия кама должна наглядно изобразить путешествие на небо, причем шаману приходится, как по ступеням лестницы, переходить с одного неба на другое, пока он не достигнет последнего неба. Если божество живет под землей, как, например, Эрлик, то мистерия изображает, как шаман спускается в подземное царство».
Григорий Потанин об алтайских камах
— Обряды шорцев и алтайцев кардинально отличаются от ритуалов тувинских шаманов, а те — от монгольских, — подтверждает Кирилл Кухмарь. — На фестивале помимо общего обряда, который проводили все прибывшие камы, каждый регион и течение представляли свой обряд. Не обошлось без эксцессов — я наблюдал, как несколько человек жарко спорили друг с другом по поводу особенностей подношения духам во время одного из ритуалов. В результате некоторые из шаманов даже уехали, поскольку были не согласны изменить ход действа. Эти люди веками жили, придерживаясь определенных обычаев. На мой взгляд, не дело в это вмешиваться, иначе исчезнет искренность и аутентичность культурной традиции, шаманские обряды превратятся в стандартизированное шоу.
Камлание шамана. Фото: Виталий Берков, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Конечно, есть и общие черты — те же принадлежности шамана вроде бубна или особой одежды. Эти атрибуты считаются двойниками кама, содержащими в себе частицу его души. Бубен, как правило, воспринимается как транспорт в потустороннем мире: у одних народов это конь, который помогает шаману путешествовать по миру духов, у других — олень, а у кого-то — лодка. На Алтае камы по мере того, как у них прибавлялось сил и опыта, сменяли один бубен на другой: стоило вырасти в статусе — и следовало делать новый инструмент, а потом проводить ритуал его «оживления». В ходе последнего дерево, из которого изготавливали обод и рукоятки бубна, и животное, шкурой которого его обтягивали, через шамана «рассказывали» о своей жизни и смерти и обещали хранить верность и помогать шаману-хозяину. После смерти кама бубен сопровождал его в загробный мир: где-то его вешали на дереве возле могилы хозяина, где-то клали вместе с другими вещами в особом «доме духов» — но в любом случае никто другой к инструменту более не прикасался. По поверьям, с смертью шамана его сила не уходит, а остается в его бубне, и, если к нему прикоснется непосвященный, это может обернуться для него сумасшествием, а то и гибелью.
«Считается, что костюм шамана связан с его душой и жизнью так же, как бубен. Случайная, а тем более намеренная порча костюма может привести к гибели шамана.
От изучающих шаманизм в Сибири я не раз слышала такой рассказ. Лет 30–40 назад то ли эвенкийский, то ли ненецкий шаман под давлением местных атеистически настроенных властей перестал шаманить и подарил свой костюм Музею антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) в Санкт-Петербурге. Передавая свой дар, он взял с сотрудников музея обещание хранить костюм в надлежащих условиях, ухаживать за ним и вообще хорошо с ним обращаться. Несколько лет все было в порядке, но однажды в хранилище музея завелась моль, от которой пострадало много вещей, в том числе и костюм. В это время в далеком сибирском поселке бывший шаман заболел. Он понял: что-то случилось с его костюмом. К счастью, через кого-то из сотрудников музея, приехавших в экспедицию в поселок, удалось передать просьбу привести в порядок костюм. Как только это было сделано, болезнь прошла. В такие истории в шаманском мире верят безоговорочно».
Наталия Жуковская «Шаманизм: религия? Мировоззрение? Практика?»
Были и другие вариации двойников шамана — например, в Якутии таковым считали дерево. Его выбирал для себя сам шаман, руководствуясь известными лишь ему одному признаками. По поверьям якутов, если дерево начинало сохнуть, шаман заболевал, а если его срубали — погибал.
Пришедший из глубины веков шаманизм словно не признает течение времени — в нем по-прежнему актуальны первобытные связи с явлениями природы, использование образов животных и птиц в костюме и ритуалах. Да и стремительное, четко распланированное расписание со строгим регламентом не для них.
— Все происходит очень размеренно, даже монотонно, — вспоминает Кирилл Кухмарь. — Горит огонь, все движутся по кругу, входят в транс, окуривают все вокруг себя, постукивают в бубны, звук которых дополняет горловое пение. Тут хочешь не хочешь, а погружаешься в особое состояние, это совершенно уникальная атмосфера. Программе на таких мероприятиях не всегда строго следуют: в один момент запланировали ночное камлание, в другой — отменили его, так как «духи запретили». Зато порой там происходят настоящие чудеса. В какой-то момент, только шаманы начали камлать, как начался лютейший ветер, который буквально сносил палатки, пришла страшная туча. Но буквально через пять минут обряда ветер утих, вышло откуда-то солнце и появилась радуга. Она есть на одной из фотографий, которые я отправил на конкурс «Самая красивая страна».
Внезапное явление радуги. Фото: Кирилл Кухмарь, участник фотоконкурса РГО «Самая красивая страна»
Сделать кадр, который сможет в полной мере отразить и характер шамана, и уникальную атмосферу, и аутентичную культуру, — настоящее искусство. Конечно, занятые обрядами камы не обращали внимания на фотографов, благодаря чему можно было сделать живые снимки крупным планом. Современная техника работает достаточно бесшумно и аккуратно, чтобы не отвлекать «модель» от того, чем она занята на момент съемки. Однако сама по себе камера, какой бы навороченной она ни была, выразительный портрет не снимет.
— Как говорил Роберт Капа: «Если ваш снимок недостаточно хорош, значит, вы стоите недостаточно близко», — улыбается Кирилл Кухмарь. — Здесь чем ближе к человеку находишься, тем фотография выразительнее. Конечно, при этом важно, чтобы она была не постановочной, а живой. Чтобы снять такой кадр, важно не бояться. Я смотрю на молодых новосибирских фотографов и понимаю, что у них, снимающих с детства на смартфоны, нет тех комплексов и стеснительности, которые были у меня, когда я только пришел в профессию. Они не пытаются отойти подальше, стать незаметными — просто снимают. И кадры у них получаются в результате необыкновенно живые и выразительные. Главное, чтобы было желание снимать и горящие глаза.
Ольга Ладыгина