Старший сын в богатой купеческой семье из Иркутска, он посвятил свою жизнь тому, чтобы найти короткую дорогу из Сибири в зарубежные страны Азии и Европу. Его стараниями Норденшельд прошёл по Северному морскому пути. Он лично прокладывал тракт через Приполярный Урал. Но его собственный путь затерялся в конце XIX века, и в энциклопедии годом его смерти считается 1893-й, хотя на самом деле он прожил ещё 40 лет. 8 октября исполняется 170 лет со дня рождения Александра Сибирякова.
В 1932 году морякам впервые удалось пройти от Архангельска до Йокогамы за одну навигацию. Северным морским путём, который многие десятилетия манил русских полярников, прошёл ледокол "Александр Сибиряков" под командованием капитана Владимира Воронина и начальника экспедиции академика Отто Шмидта. За это "Александр Сибиряков" получил орден Трудового Красного Знамени. В советское время было принято присваивать судам различные ордена.
Одинокий пожилой человек, живший в Ницце, узнал новость из газет. Он был болен, забыт соотечественниками, за прежние заслуги шведский парламент – Риксдаг – назначил ему ежегодную пенсию в 3000 крон. И никто не догадывался, что героический ледокол носит его имя. Корабль воплотил в жизнь мечту Александра Сибирякова, в которую он годами вкладывал силы и деньги.
Александр Михайлович Сибиряков. Фото. 1915 г. Из фондов Музея истории города Иркутска им. А.М. Сибирякова
Шестое поколение купцов-благотворителей
"Сибиряковы – уникальное явление, – уверена Наталья Гаврилова, к.и.н., научный сотрудник Музея истории города Иркутска им. А.М. Сибирякова, доцент ИРНИТУ. – Обычно купеческий род живёт два-три поколения: первое пробивается в купеческое сословие, второе – накапливает средства, а третье их чаще всего "разбазаривает". Но Александр Михайлович – представитель шестого поколения. Род Сибиряковых свою мощь не растратил, а приумножил, и это случай исключительный".
Род Сибиряковых владел золотоносными приисками. Однако смысл жизни членов семьи не сводился к тому, чтобы "чахнуть над златом". Александр Сибиряков с братьями Константином и Иннокентием получили прекрасное образование и считали своим долгом работать на благо России. Сибиряковы щедро жертвовали средства на образовательные учреждения, храмы, монастыри, научные труды и библиотеки.
Крупнейшие иркутские золотопромышленники, купцы 1 гильдии М.А. Сибиряков, отец А.М. Сибирякова (нижний ряд, третий слева), Я.А. Немчинов, И.И. Базанов. 1870-е гг. Из фондов Музея истории города Иркутска им. А.М. Сибирякова
Александр Михайлович был старшим из братьев – у Михаила Александровича Сибирякова и его жены Варвары Константиновны родилось три сына и три дочери. Окончив мужскую гимназию в Иркутске, он отправился в Европу, где получил высшее образование в Цюрихском политехникуме. Состояние Михаила Сибирякова оценивалось в 4 млн рублей. После его смерти дети поделили наследство поровну, но управлять семейными золотыми приисками, пароходством и другими предприятиями стал Александр. Со временем Александр Михайлович основал новые компании: "Ангарское пароходство" и "Амурское общество пароходства и торговли".
Для развития бизнеса необходимы дороги, а до сооружения Транссибирской магистрали коммуникации между Европейской Россией и Сибирью и на её пространствах осуществлялись лишь благодаря Московскому (Сибирскому) гужевому тракту и местной гужевой сети. Во второй половине 1850-х годов появились речные пароходные линии, но они были нерегулярными и дорогими. Сибиряков поставил себе масштабную цель – создать развитую транспортную систему Сибири.
Александр Михайлович Сибиряков. Начало 1880-х гг. Иркутск. Фотоателье «Фотография Богдановича». Из фондов Музея истории города Иркутска им. А.М. Сибирякова
"Большая роль в этом, по всей видимости, принадлежала купцу Михаилу Константиновичу Сидорову, – предполагает Наталья Гаврилова. – Он был увлечён идеей Северного морского пути, ходатайствовал по поводу экспедиций Норденшельда, состоял в переписке с Гидрографическим обществом, и похоже, что именно он заразил Сибирякова своими идеями". Интерес к водному пути, который бы связывал разные части России и позволял к тому же ходить в зарубежные страны Европы и Азии, возник не на пустом месте. Развитие экономики требует разветвлённой транспортной инфраструктуры, с чем в Сибири были серьёзные проблемы. "У нас первый поезд только в 1898 году в Иркутск прибыл, – рассказывает Наталья. – До этого был гужевой транспорт: на лошадях ездили. Ни одна экономика не выдержит такого испытания. А какая альтернатива? Речные и морские пути".
"Там, где реки имеют громадные протяжения, как у нас в Европейской и Азиатской России, они, казалось бы, и должны играть в организме страны подобающую им роль … Сибирь богата своими водными путями… стало быть, естественно предполагать, что наша задача состоит в том, чтобы ими воспользоваться как должно; если это необходимо, создать систему сообщений, имеющую своим выходом море…"
Александр Сибиряков, "К вопросу о внешних рынках Сибири"
Слово у Александра Михайловича не расходилось с делом – он начал снаряжать экспедиции в арктические моря.
Норденшельд и другие
В 1876 году Общество немецких северополярных путешествий из Бремена организовало экспедицию в область реки Обь, в ней участвовали доктор Альфред Брэм, Карл фон Вальдбург-Цейль-Траухбург и доктор Отто Финш. Средств, предоставленных Обществом, не хватало, и Сибиряков пожертвовал 20,3 тыс. марок с тем, чтобы исследователи изучили, помимо прочего, судоходность и климатические условия устья Оби.
На следующий год в третье плавание по Карскому морю собрался английский капитан Джозеф Уиггинс. На две предыдущие экспедиции по полярным водам он истратил все свои средства. Однако возможность водного сообщения между Европой и Сибирью была слишком заманчива, и он нашёл поддержку со стороны русских купцов. Михаил Сидоров в своём докладе комитету Общества содействия русской промышленности и торговли указывал на возможность "уже летом 1876 года исследовать заливы Обский и Енисейский и между ними все существующие мели и банки, а равно и самые упомянутые им, Уиггинсом, в речи его перешейки; кроме того, к числу предложенных австрийским полярным мореплавателем Вейпрехтом шести метеорологических станций в полярных странах основать ещё две: одну в Сибири на острове Белом, а другую на острове Вайгаче".[1] В 1876 году очередная экспедиция Уиггинса закончилась успешно в устье реки Курейки, впадающей в Енисей в ста верстах от Туруханска. Он доказал, что торговое пароходство Северным морским путём возможно. Помимо самого Сидорова деньги на экспедицию выделили и другие предприниматели, в частности, "пожертвовали нам на это дело ещё потомственный почётный гражданин А.М. Сибиряков 5000 руб. и брат его К.М. Сибиряков 2000 руб."[2]
Дальше настал черёд экспедиций Норденшельда. Именно он сумел первым пройти Северным морским путём, правда, ему понадобилась зимовка, которая длилась десять месяцев. В его путешествии, которое состоялось в 1878–1880 годах, Александр Сибиряков также принял деятельное участие. Для начала он внёс крупную сумму на подготовку экспедиции, вместе с ним предприятие спонсировали король Норвегии Оскар II и Оскар Диксон. Начало путешествия было достаточно успешным – судно прошло через Югорский шар в Карское море, миновало мыс Челюскина и добралось до устья Лены, где ему пришлось лавировать среди льдов. В районе Колючинской губы барк Норденшельда "Вега" был вынужден зазимовать, не дойдя до Берингова пролива всего 160 км. Долгое время об экспедиции не было вестей, наконец, газеты опубликовали телеграмму Сибирякова: "Прибывшие в Сан-Франциско китоловы сообщают, что пароход "Вега" замёрз во льдах, выше Восточного мыса у берегов Сибири". Чтобы вызволить экипаж, Александр Михайлович приобрёл в Швеции пароход, которому дал название "Норденшельд", и 1 мая 1879 года отправил его на помощь "Веге" южным путём. Но корабль неподалёку от острова Хоккайдо получил повреждения. Экипаж не пострадал. Впоследствии Сибирякову удалось вернуть и само судно.
А пока он лично возглавил спасательную экспедицию на другом пароходе, "Оскар Диксон", в паре с которым шёл "Норденшельд". Их путь лежал из Скандинавии к устью Енисея через Карское море, но и им не повезло – корабли вмёрзли в лёд поблизости от берегов Ямала. Более мощный "Оскар Диксон" сумел пробиться к кромке ледяного припая, где Сибиряков встретил ненцев, доставивших его к Обдорску (ныне Салехард). К этому моменту "Вега" уже благополучно завершила своё путешествие, и Норденшельд добрался до Тихого океана, успешно обогнув Евразию.
Как Кузькин остров сменил имя
Норденшельд назвал именем Сибирякова остров в устье Енисея. "Этот большой остров будет, очевидно, очень полезен для навигации в этих местностях вследствие того, что представляет защиту от прибоя волн с северо-запада для судов, идущих вверх по устью реки. Я назвал этот остров островом Сибирякова, по имени горячего и великодушного организатора различных сибирских экспедиций этого года", – писал он в своём отчёте. Правда, позже выяснилось, что остров уже был известен русским морякам и на карте 1844 года фигурировал как Кузькин, но поскольку на карте, предоставленной Норденшельду Гидрографическим обществом, он отмечен не был, путешественник воспользовался правом дать ему название по своему усмотрению. Имя Сибирякова остров носит и поныне.
В 1890 году изучать Российский Север отправился французский географ Шарль Рабо. Его путь лежал от верховьев Печоры вдоль реки Щугор через Уральские горы и дальше – по рекам Ляпино, Сосьва и Обь к Тобольску. За поддержку этой экспедиции французское правительство наградило Сибирякова орденом Академической пальмовой ветви – одной из самых почётных наград Франции.
Возникает вопрос, почему среди путешественников, которым оказывал поддержку русский предприниматель, не было его соотечественников? "Тут, с одной стороны, сыграла свою роль нехватка профессиональных кадров – специалистов из Москвы и Петербурга на исследования по всей России попросту не хватало, – поясняет Наталья Гаврилова. – С другой – была не слишком большая заинтересованность государства: правительство не осознавало значимость освоения этих территорий. После экспедиции Норденшельда Сибиряков предлагал Министерству путей сообщения заняться изучением Оби, Печоры, Енисея для выхода в северные моря, но ничего этого не последовало. А Сибиряков – человек дела, предприниматель, он пользовался теми ресурсами, которые были доступны. Заинтересованы в изучении Сибири и северных водных путей западные путешественники – почему бы им не послужить на благо России?"
Сибиряковский тракт
На первый взгляд может показаться, что Александр Михайлович заслужил Крест командора 1-го класса ордена Полярной звезды от короля Швеции и прочие награды исключительно за меценатство, но впечатление это ошибочно. Сибиряков и сам принимал активное участие в изучении Сибири.
Из воспоминаний графа Альфреда Кейзерлинга
"Сибиряков во всех отношениях был большим оригиналом; всё время путешествуя, он даже постоянного места жительства не имел. Никто из его знакомых знать не знал, где он находится — на дальнем севере Сибири, изучая судоходность рек, на Дальнем Востоке у границы с Китаем или же на Урале.
Путешествовал он почти без багажа, в сопровождении одного-единственного слуги; одевался как богатый сибирский крестьянин, так что человек, не знакомый с ним, не смог бы отличить его от иных попутчиков. Он был совершенно непритязателен и по мере возможности избегал общения с чиновниками. Разъезжал он всегда инкогнито; если на пароходе его узнавали, он сходил на ближайшей пристани и дожидался следующего парохода, а не то продолжал путь, наняв небольшую лодку. Людей, которые его интересовали или которых он полагал радетелями о Сибири, Сибиряков навещал сам и тогда пылко и увлекательно говорил о своих планах".
Альфред Кейзерлинг, "Воспоминания о русской службе", 1937
Придя к выводу, что морской путь слишком сложен и ненадёжен, Александр Михайлович начал исследовать возможность использования волока между Обью и Печорой, чтобы проложить дорогу из Сибири в Европу. Не сразу всё наладилось, возникали сложности с помощниками и проводниками, например, Илья Левитов в докладе о Сибиряковском тракте упоминает некого Носилова, "который, не зная дороги, сбил проводников и его самого, и они спутались. Во время путешествий из Оранца Носилов завёл в такое болото, что олени не держались"[3]. (Некоторые, впрочем, считали Носилова "лицом невинно пострадавшим".)[4] Путь из Оранца оказался неудачным: тяжёлым и слишком заснеженным. Тогда Сибиряков нашёл другой вариант – дорогу от Щугора и, самолично пройдя путь оттуда до Ляпина, распорядился, чтобы товары, которые прежде предполагалось разместить в Оранце, перевезли в Щугор. Его управляющий Пежемский не выполнил указание, и год спустя "Сибиряков, вернувшись в Иркутск, узнал об этом, он выезжает немедленно на перевал, отстраняет Пежемского от должности и строит сам на Щугоре амбары, куда успели ещё перевезти часть товаров в эту же зиму"[5]. Он также поставил пять зимовок для отдыха оленей, дом для работников и Ляпинскую пристань. Хотя путь от Щугора и лучше, снега всё же было многовато, поэтому Сибиряков нанял 1000 оленей, чтобы они протоптали дорогу по всему волоку от Щугора до Ляпина.
"В 1885/6 г. Сибиряков доставил этим путём через Печору 75 000 пудов хлеба, и местное население заработало 20 000 руб., а в 1886/7 г. 150 000 пудов, на перевозке которых зыряне и остяки выработали 30 000 руб.; из этих 150 000 пудов прошло 140 000 пудов хлеба, а остальное – льняное семя, сало и козлиные шкуры. Заработок, прежде не существовавший по этому волоку, сразу поднял благосостояние местного населения".
Из доклада, прочитанного И.С. Левитовым в общем собрании Уральскаго общества любителей естествознания 12 июня 1887 года
Как только начал действовать Сибиряковский тракт, стоимость хлеба и других продуктов в районе Печоры снизилась в два, а то и в три раза. Если прежде державшие там монополию чердынские купцы запрашивали за пуд муки 2 р. 50 к., а за фунт сахара 50 к., то "когда А. М. Сибиряков открыл дело на Печоре, то пуд муки сразу упал до 1 руб. 25 коп. а теперь в 1887 г. до 75 коп., сахар с 50 коп. до 20 и даже 18 коп.", докладывает Левитов. Голод, который прежде "был обыкновенным явлением на Печоре", отступил. Кроме того, Сибиряковский путь заметно сократил стоимость перевозки товаров из Сибири в Европу, поскольку был гораздо короче и проще пути по Волге и Каме, которыми приходилось пользоваться прежде.
"Только Сибиряковский путь на Печору сделает возможным продавать пуд хлеба на самых северных окраинах Швеции и Норвегии меньше рубля, чего не может достигнуть Волжский бассейн, так как покупка хлеба на месте обходится гораздо дороже, нежели в Сибири.
Кроме хлеба, важное значение для сбыта в заграничные порты приобретает лиственница, которая славится на северном склоне Уральского хребта; лиственница эта, как корабельный лес, считается лучше американского тика".
Из доклада, прочитанного И.С. Левитовым в общем собрании Уральского общества любителей естествознания 12 июня 1887 года
Заявление А.М. Сибирякова с предложением устройства памятника Н.Н. Муравьеву-Амурскому в Иркутске. 1899 г. Из фондов Государственного архива Иркутской области.
Увлечённый идеей наладить транспортные связи Сибири, Александр Сибиряков успел походить и по земле, и по порожистым, капризным северным рекам, и по суровым полярным морям.
"С корабельного морского ходу пошли они", – гласит запись о роде Сибиряковых в городской Думе. "В корабли они и ушли, – задумчиво добавляет Наталья Гаврилова. – Ведь имя Александра Сибирякова носит корабль, который сумел пройти Северным морским ходом, о чём в своё время мечтал сам Александр Михайлович".
Ольга Ладыгина
[1] Федор Студитский. История открытия морского пути из Европы в сибирские реки и до Берингова пролива, 1883. https://elib.rgo.ru/handle/123456789/217766
[2] Там же
[3] Илья Левитов. Сибиряковский тракт на Север : доклад, читанный на общем собрании Уральского общества любителей естествознания 12-го июля 1887 г. https://www.prlib.ru/item/445667
[4] Там же
[5] Там же