"Делай то, что никогда не делал": смотритель маяка рассказал о жизни на Урупе

С островом Уруп связаны две экспедиции Русского географического общества. В рамках проекта "Восточный бастион — Курильская гряда" учёные разных направлений выезжали изучать природу и историю Курил. А в ходе экспедиции "Маяки России" специалисты обследовали один из здешних маяков. Но одно дело — командировка, и совсем другое — ПМЖ. Смотритель маяка Кастрикум на Урупе, член РГО Антон ЗВЯГИНЦЕВ рассказал, как живётся на почти необитаемом острове.

Уруп — один из островов южной группы Курильской гряды. Он вытянулся с юго-запада на северо-восток на 116 км, ширина в центральной части — около 20 км. Здесь отсутствуют дороги, большую часть года дуют сильные ветры, нередки землетрясения. Постоянного населения нет.

После того как отсюда ушли военные и золотодобытчики, на Урупе живут четыре человека. Михаил Плотников и Лидия Фофонова много лет обеспечивают работу маяка на мысе Ван-дер-Линда на южной оконечности острова, а Игорь Грабарук и Антон Звягинцев обслуживают маяк Кастрикум на самом севере и присматривают за автономным маяком на мысе Черепаха, расположенном в 16 км восточнее.

Профессии смотрителя маяка не учат в университете или колледже. А попасть на Уруп — не самая простая задача даже для туриста. Как же это получилось у Антона Звягинцева?

— Есть такая поговорка: "Если хочешь иметь то, чего никогда не имел, делай то, что никогда не делал". У меня есть принцип: раз в пятилетку я меняю образ жизни и начинаю что-нибудь новое. Раньше я работал инженером на проектах по разработке нефтегазовых месторождений "Сахалин-1" и "Сахалин-2". Потом ушёл в бизнес, занимался микрофинансированием. В один прекрасный день закрыл дело, простил все долги и ушёл в тайгу. Прожил там три года. Однажды ко мне приехал мой нынешний напарник, который предложил поехать вместе с ним работать на маяк Кастрикум. Я не задумываясь согласился.

Антон пожимает плечами в ответ на вопрос, нужны ли какие-то специфические умения для работы на маяке. Говорит, что по своей сути и образованию технарь, ничего сложного в подобной работе нет. Это поддержание маяка в рабочем состоянии, обслуживание различных технических агрегатов, главным образом генератора, который даёт энергию лампе. Другое дело, что сам характер жизни на фактически необитаемом острове, оторванном от Большой земли, и нестандартные задачи, которые приходится решать, — вот это всё вносит свою специфику.

Маяки притягательны и романтичны. Но так ли они нужны при нынешнем уровне развития технологий? Ведь даже мобильный телефон имеет функцию геолокации.

— С одной стороны, это верно, — рассуждает Звягинцев. — Современное навигационное оборудование — серьёзное подспорье морякам. Однако нештатные ситуации случаются, а технически такие системы очень сложны, их работа зависит от множества внешних факторов. Маяки же — это нечто аналоговое, надёжное, поэтому они продолжают действовать во многих сложных для судоходства районах.

Длительное время маяк не функционировал. Запустили вновь его 9 апреля 2021 года. Несложная, казалось бы, процедура — заменить перегоревшую лампу. Однако попасть наверх, в фонарную часть, было практически невозможно. Внутри башни сгнили все лестничные марши.

— Наступаешь на ступеньку, она ломается — настолько всё проржавело, — говорит Антон. — Но маяк сделан из чугунных блоков, соединённых между собой внутри болтами. По этим болтам и поднимались, примерно как промышленные альпинисты. Только без специального страховочного оборудования. Маяк нужно было запустить во что бы то ни стало. Слава богу, всё прошло нормально. Хотя и рискованно: случись что, помощи пришлось бы ждать долго…

С возвращением к жизни маяка у его смотрителя связана личная и очень драматичная история. Когда Антон уезжал на Уруп, его отец заболел. Лечение проходило успешно. Но однажды маячники остались без связи.

— Когда нам наконец-то привезли спутниковый телефон, первым делом позвонил отцу, — вспоминает Звягинцев. — Он долго не брал трубку. Наконец отозвался. "Ну как, — спрашиваю, — жив-здоров?" "Жив — да, здоров — не очень, — отвечает. — Случилось обострение, положили в больницу. Тут обнаружили коронавирус. Прямо сейчас везут в реанимацию. По состоянию чувствую: на этот раз коляску не вывезу. Поэтому, сын, я тебя люблю, прощай!" Разговор прервался. Через два дня я узнал, что отец умер. В тот день мы запустили маяк. С тех пор я считаю, что в маяке — часть души моего отца.

Мало того что остров Уруп практически необитаемый. Случись что — помощь с Большой земли придёт нескоро. Несколько лет назад понадобилось срочно перевезти человека в больницу. Спасибо пограничникам — они направили на остров Ми-8. Но вертолёту пришлось несколько дней ждать хорошей погоды.

Что касается судов, то за весь год на Уруп их приходит не больше десятка, причём в период летней навигации. Она открывается в конце мая, заканчивается в сентябре-октябре. Суда, принадлежащие Гидрографической службе ТФ, приходят на Уруп два раза в год: весной и осенью. Ежегодно приходит танкер, который бункерует маячников на год дизельным топливом, и сухогруз — он доставляет уголь и дрова. Кроме того, изредка заходят исследовательские и туристические суда. Связь осуществляется с помощью спутникового телефона. Но если и с ней случаются проблемы, тогда вся надежда на небольшую 16-канальную рацию.

— Происходит это следующим образом, — продолжает Антон. — Как только на горизонте появляется корабль, я начинаю сеанс связи. Дежурно передаю, что мы живы-здоровы. Интересуюсь прогнозом погоды. Узнаю, не закончилась ли пандемия коронавируса (тогда было актуально). Ну и традиционный вопрос: кто президент в стране.

Физическая подготовка, разумеется, имеет большое значение для работы на острове. Но куда важнее моральный дух. Там, где нет привычных благ цивилизации, многое видится иначе.

— У меня есть теория о планке потребностей, — рассказывает Звягинцев. — Она у каждого человека плавающая. И в наших силах ею управлять. Когда возникают избыточные или неуместные потребности, эту планку нужно снижать, чтобы не впустую чего-то хотеть. Так живётся легче. На острове эта теория мне хорошо помогает. А ещё, чтобы не впадать в скуку и уныние, мы не сидим на месте, а исследуем окрестности.

Опыт жизни и работы на краю земли подспудно учит человека мудрости и терпению, осознанию, что для нормальной жизни нам, в общем-то, нужно не так уж и много.

— Я заметил, что уединение даёт возможность разгрести мусор, который накапливается в голове, — говорит Антон. — На мой взгляд, каждый мужчина от 35 до 45 лет должен пройти период одиночества. В какой-то момент замечаешь, что просто лучше мыслишь, легче усваиваешь информацию. К примеру, я не смотрю телевизор — у нас его просто нет, зато много читаю: как правило, это научная литература, объясняющая в том числе природные явления.

Строго говоря, если есть рядом добрый товарищ, то это уже не одиночество, скорее уж что-то вроде соседства космонавтов. Их, к слову, специально подбирают по степени психологической совместимости. У маячников на необитаемом острове такого отбора нет. Здесь сразу нужно понять, на одной волне ты с человеком или нет. Антон считает, что ему с коллегой повезло. За два года совместной работы была одна даже не ссора — словесная перепалка.

— А в остальном живём душа в душу, — говорит наш герой. — Интересно: мы можем днями не разговаривать, но не по причине обиды. Игорь — душевный и спокойный человек, мы одногодки, у нас общее мироощущение. Формально он — начальник маяка, я — техник. Но у нас никогда и не было разделения по должностям, нет какой-то субординации. Заботы общие, задачи решаем вместе. А кто главный, кто подчинённый — это такой далёкий вопрос! Там, на острове, жизнь другая, и степень ответственности — тоже.

На Урупе есть действующий вулкан Берга. Он в последние годы спокоен. Зато землетрясения здесь обычное явление. Интересно, что маячники их больше слышат, чем ощущают как земную дрожь. Вдруг начинается мощный гул на берегу. Это крупные камни стучат друг о друга, когда земля начинает вибрировать.

— Где-то глубоко внутри проскальзывает мысль: если сейчас произойдёт что-то катастрофическое, какова вероятность спастись? — признаётся Антон. — Мы заранее присмотрели места для укрытия на случай цунами и сильного землетрясения. Пока не потребовалось, но для успокоения помогает.

Характерная черта климата на Урупе — очень сильные ветры. Был случай, когда мужики попали в мощный воздушный поток при подъёме с берега по снежному склону. Ветер был настолько сильный, что Антона начало просто сдувать к обрыву. Ещё немного, и последствия были бы фатальны.

— Игорь успел бросить мне лыжную палку. Я её чудом поймал и, втыкая перед собой, подтягивался, пока не отдалился на безопасное расстояние от обрыва, — вспоминает чудесное спасение смотритель маяка.

Звягинцеву помогает его увлечение экстремальными видами спорта — он летает на параплане, плавает на каяке и занимается дайвингом. Но в том и проблема Урупа: опасные ситуации случаются внезапно. В условиях дикой природы нужно быть максимально собранным, даже когда, что называется, ничего не предвещает.

— Как-то весной мы переходили через небольшую речку, мне в заброды набралась вода, и в ногах образовался воздушный пузырь. Течение быстро положило меня на бок и буквально затащило под корягу. Пришлось потрудиться, чтобы выбраться. Но потом же нужно было ещё дойти до нашего домика, а это два часа пути. Когда ты насквозь мокрый от ледяной воды, а температура воздуха не больше +10 °С, это может стать проблемой. Костёр разжигать смысла не было. Не давал себе замёрзнуть, энергично двигаясь.

Больше всего Антону на Урупе нравится, как ни странно, зима. Она приходит в начале-середине декабря. Причём за один день. Вчера ещё можно было ходить без шапки, а сегодня уже снежные перемёты. В течение всей зимы на Урупе царят циклоны, метели, бывают ураганы. Выскочить с базы на вылазку по острову можно лишь в промежутках между ними. И так до весны.

Весна наступает где-то в апреле, она здесь затяжная. Июнь, июль тёплые относительно. Ввиду того что постоянно висят туманы, температура воздуха — всего лишь +8–10 °С. А вот когда туманы проходят, уже можно говорить о курильском лете. Оно устанавливается ближе к августу и длится примерно до октября. Особенностью курильского лета является сезон дождей, во время которого случаются тайфуны.

Самым интересным открытием для "технаря" Звягинцева стал животный мир острова. Из морских животных здесь обитают тюлени-антуры, реже ларги, сивучи, киты — в основном горбачи, косатки… В воздухе и на суше — орланы, соколы, лисицы и норки.

Живёт на острове эндемичный отряд мух. Этих насекомых можно увидеть бодрствующими даже во время зимней метели. Интересно ведёт себя бокоплав. Смотрители маяка не раз наблюдали, как эти небольшие беспанцирные рачки мигрировали через остров из Тихого океана в Охотское море и в обратном направлении. Их можно увидеть даже там, где горы поднимаются над уровнем воды на километр. Для своих путешествий бокоплав научился использовать воздушные потоки. Он довольно высоко подпрыгивает, а ветер перемещает его с востока на запад и наоборот.

Читайте также: Запомните это название: голожаберный моллюск Cuthonella rgo

Но по-настоящему очаровали нашего героя каланы. Их ещё зовут морскими выдрами. Кстати, японцы называли остров Раккошима, дословно — "каланий остров".

— Невероятно интересные животные! — оживляется Антон. — Хотя я видел много разных зверей, калан меня просто покорил — своими повадками, поведением, каким-то изяществом и обаянием. Они очень игривые. Просто милота! Это социальный зверёк, и он чем-то напоминает человека. Если самка рожает детёнышей и ей тяжело их кормить, другая поможет. У айнов, коренных жителей Курил, каланы почитались как священные животные. Люди верили, что это души умерших соплеменников. Зимой каланы сидят на скалах близко от берега. Есть возможность рассмотреть их поближе. Однажды я наблюдал, как каланы спят, плавая на поверхности воды, сцепившись лапками, чтобы их не разделило течением. Представляете, настоящий хоровод на воде, голов в 30–40! Калан осторожен, долго к себе не подпускает. Но мне удавалось подплывать к ним на расстояние метра.

Популяция этого животного сильно уменьшилась в позапрошлом веке. Люди охотились на калана из-за меха, который считался очень ценным.

— Когда я жил на Сахалине, мне встречались люди в одежде из шкурок калана, — свидетельствует Звягинцев. — Сейчас, слава богу, этот мех на людях можно увидеть очень редко…

Как говорят учёные, калан живёт в хрупком равновесии с окружающей природой, даже небольшое внешнее влияние на популяцию приводит к её уменьшению. Так происходит и в последние годы, хотя охота на каланов запрещена. Биологи пока не могут точно сказать, в чём причина.

Наблюдение за каланами — личная инициатива смотрителя маяка. И в некотором смысле помощь сотрудникам Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии (КамчатНИРО). Сейчас возможностей посещать остров у биологов немного. И вот тут содействие смотрителей маяка может быть весьма кстати.

— Будущим летом я планирую обойти на каяке весь остров и пересчитать поголовье каланов, — делится планами Антон.

Несмотря на то что Уруп сегодня безлюден, так было не всегда. Мы уже упомянули, что когда-то давно здесь жили айны. В XVII веке сюда высадились голландцы и, как считается, "открыли" эти земли — с точки зрения европейцев, конечно. От голландцев, кстати, остался топоним Кастрикум — так назывался корабль, на котором голландский мореплаватель Мартин Геритсон де Фриз в 1643 году достиг Курильских островов. В числе мест, где он высаживался на берег, был Уруп. Более века спустя участники кругосветной экспедиции французского мореплавателя Лаперуза назвали один из мысов по имени голландского судна.

Но где Нидерланды, а где Курилы. Настоящими хозяевами Урупа в начале XIX века стали русские. Этот кусок скалистой суши между Охотским морем и Тихим океаном получил название остров Александра — в честь молодого российского императора. Но по Симодскому договору в 1855 году Уруп отошёл Японии и был её частью до конца Второй мировой.

— Здесь немало артефактов времён прошедшей войны, — подтверждает Антон. — Самый заметный — заброшенный японский военный аэродром. Точнее, взлётно-посадочная полоса. Это монолитная бетонная плита длиной порядка 1,5 км шириной 100 м. По сей день она находится в хорошем состоянии. Конечно, сверху она поросла травой: радиола розовая просто легла на поверхность бетона, на него ветром надуло немного песка, и между корней начали расти злаковые. На самом деле этот зелёный ковёр можно закатать рулоном.

Смотритель маяка полагает, что аэродром можно восстановить без больших вложений. К слову, другого аэродрома на Урупе нет. Появилась бы как минимум запасная ВПП на Курилах, тем более остров расположен недалеко от авиатрасс, в том числе международных.

Есть на Урупе останки самолётов, видимо, брошенных здесь японцами. Довольно много авиабомб, причём, как отмечает Звягинцев, попадаются даже недекапсюлированные. Есть фрагменты автомобильной техники, гидрогенератор, вещи бытового назначения, например чугунные печки. К ним "прилагаются" самодельные трубы: обрезанные гильзы снарядов, вставленные одна в другую.

А ещё маячники находят на Урупе, как они говорят, рукотворные пещеры, которые не отмечены на картах:

— Развивая военную инфраструктуру, японцы отдавали предпочтение не капитальным строениям, а лёгким домикам и вот таким пещерам. Подобные есть на берегу, это своеобразные оборонительные укрепления, и ещё в глубине острова — либо бомбоубежища, либо схроны. Строили эти сооружения взятые в плен (скорее, даже в заложники, ибо не военные) корейцы.

Но, пожалуй, самой любопытной находкой, которую сделали маячники Кастрикума, стал фрагмент оборудования судна XVIII века.

— Судя по аналогам, найденным на Сахалине, это мог быть голландский китобой, — говорит Антон. — Ныряя у берега, мы нашли часть ахтерштевня, к нему прикреплены две "вилки", на каждую из них садился полубрус, и таким образом получался руль-перо. Этот фрагмент подбило под берег. Скорее всего, корабль в тумане подошёл слишком близко, его ударило о скалы и оторвало часть. Думаю, остов судна или то, что от него осталось, лежит где-то поблизости на дне. Есть свидетельства старожилов, что когда-то в этом месте из воды виднелся кончик мачты…

Ближе к лету на Уруп вновь отправится экспедиция РГО. Не исключено, что она прольёт свет на судьбу и этого корабля. Возможно, исследователи заинтересуются черепом кита, который каким-то образом оказался под слоем грунта в одном из ручьёв. Как говорит Антон Звягинцев, торчит только темечко. Как сюда попал огромный кит из океана — загадка. Может быть, цунами выбросило?

Читайте также: Палеоцунами, череп кашалота и новый "каталог" фауны: что нашла экспедиция РГО на Курилах

Айвар Валеев